Андрей Богданов: Молодым литераторам желаю неимоверной дерзости
Андрей Богданов – руководитель Иркутского союза российских писателей. Однако наша встреча состоялась не в Доме литераторов имени Марка Сергеева, что казалось бы логичным, а в драматическом театре, где Богданов ведет мастер-классы для молодых драматургов.
– Андрей Викторович, проведение подобных мастер-классов – это тоже одна из обязанностей руководителя литературного союза?
– Нет, что вы, это я просто «выплачиваю» старые долги театру. Еще очень давно, когда в драме не было ни пресс-центра, ни «Алых парусов», я, сотрудничая с телевидением горсовета, по возможности освещал деятельность и работу театра, делая репортажи с репетиций, генеральных прогонов, спектаклей. И искренне считал, что я делаю важное, прежде всего для театра, дело. Спустя огромное количество времени, когда я сам занялся драматургией и написал первую пьесу, понял: давняя работа для театра прежде всего была хорошей школой для меня. Поэтому, наверное, уже первую пьесу взяли в театр «Омнибус», затем в московский театр имени Рубена Симонова, третья получила диплом на I Всероссийском конкурсе на лучшую сценарную постановку. Главное, что отрывки из той первой пьесы, поставленные на камерной сцене драмтеатра Владимиром Скороходовым, показали: то, что я делаю для театра, для актеров в первую очередь (ведь им жить жизнью придуманных мной героев), я делаю правильно. Когда я получил приглашение дирекции и организаторов проекта «Алые паруса» поработать с молодыми драматургами, то, как честный человек, не смог отказаться.
– Раз вы заговорили о поэзии, тогда об этом и первый вопрос. Уже давно поделены самые цветущие провинции литературного царства. Вы как литератор, поэт скажите, будут ли в скором времени крупные новаторы в литературе?
– Про цветущие провинции царства это, наверное, сильно сказано. Я бы определил это как литературную территорию, на которой, конечно, существует провинция и центр. Но сейчас, благодаря Интернету, границы между ними все-таки стираются. А будут ли крупные новаторы и кто их будет постав-лять? Я не знаю... конечно, будут. Наша задача в другом – рассмотреть этих новаторов. Кто они? Авторы, использующие новомодный сленг или нецензурные выражения? Или это тот, кто скажет действительно новое слово в литературе, в частности, в поэзии. Но для того, чтобы хотя бы услышать это новое слово, надо знать, каким оно быть долж-но. Тут возникает второй вопрос – если ты знаешь, каким должен быть новатор, почему ты сам не новатор? А если ты все-таки новатор, то кто определил, что новатор – это ты? Замкнутый круг. Все это очень сложно, тем более в поэзии, в которой, как в футболе – все играют, все знают, как играть, но почему-то футболисты проигрывают. Постоянно.
– Исходя из этого, каково место поэзии в сегодняшнем литературном мире и каково оно будет в завтрашнем?
– Бесспорно, главное. Потому что мы все пишем стихи – и администраторы, и банкиры, и футболисты. Интернет переполнен стихами. В то же время лучшие стихотворные сборники, к примеру, в Москве издаются тиражом в 500 экземпляров. Представляете эту цифру для столицы, где жителей миллионы и миллионы? А, к примеру, Асадов издается тысячными тиражами и расходится... Завтрашний день поэзии будет зависеть от сегодняшних издателей, которым либо наскучит издавать и приучать читателя к плохим романам, либо в конечном счете им это настолько надоест, что они придумают новый слоган: «Не просто модно читать, а модно читать хорошую поэзию». И найдут эту хорошую поэзию.
– Насколько самостоятельна и самодостаточна современная российская литература?
– Тут надо все очень точно развести. Литература, которую мы имеем возможность, благодаря большим тиражам, читать, конечно, не самостоятельна. Она зависит от мнения, от оценки издателя, у которого есть возможность навязывать свое мнение и оценку читателю. Читатель у нас, к сожалению, замечательный: ему можно навязать любую оценку и любое мнение. Но я думаю, что современная российская литература будет тогда самостоятельна и самодостаточна, когда у нас появятся такие же читатели. Как это произойдет, я не знаю...
– Сибирская земля родила немало мастеров: Валентина Распутина, Евгения Евтушенко, Александра Вампилова, Виктора Астафьева. Все это люди одного поколения. Как вы думаете, сегодня есть такие авторы, которые в будущем смогли бы встать рядом с этими мэтрами?
– Что значит в будущем? Я думаю, что и сейчас есть авторы, которые могли бы стать рядом с ними. Может, это не «последователи», не слепые переписчики. Скорее всего – ученики. Я думаю, они есть не только в Иркутске и Красноярске. Неудобно в подобных случаях говорить о себе, но однажды, когда Валентин Григорьевич в одной из радиопередач с глубоким сожалением признал, что у него нет учеников, я, грех на мне, не позвонил ему, не сказал, что есть, что это, может, его не сильно обрадует, но я один из его учеников. Я на цикле его рассказов из знаменитой серии «Что передать вороне...» воспитывался, воспитался как литератор. А Александр Вампилов... кто-то из критиков по поводу героя моей пьесы Миронова сказал, что это новый Зилов, но несколько другой уже, в несколько другой ситуации. Я, может быть, не совсем согласился, но понял, откуда эта мысль. В пьесе есть пара фраз из «Утиной охоты». Это своеобразный поклон мастеру, пьесами которого я зачитывался в детстве. Я уж не говорю о Викторе Астафьеве. Мне повезло, хотя с ним я был совершенно шапочно знаком. Именно он преподал мне, возможно, величайший урок для литератора. Как можно определить качество написанного тобой текста? Если ты доброжелателен, если ты по-прежнему хорошо относишься к окружающим тебя людям после написания текста, значит, текст удался. А если ты зол и раздражителен, то, значит, что-то нужно переделывать.
– Талантам надо помогать, посредственность сама пробьется. Вы согласны с этим утверждением?
– Конечно. Хотя это ведь просто красивое выражение. Если серьезно, помогать надо искусству. И если мы сегодня чаще говорим о меценатстве, о спонсорстве, то, конечно, помогать можно любому направлению в искусстве. На выбор мецената. И это при любом выборе будет полезно для искусства в целом. А что касается посредственности... что значит – пробьется? Ну, опубликует посредственный литератор свои тексты, получит премию, в конце концов, станет руководителем писательской организации, к примеру, а дальше-то что? А дальше перед тобой чистый лист бумаги. Как пробиться туда, как говорили во времена Шарля Бодлера, в горние выси? Ведь если нет таланта, то и тиражи, и премии, и должности – такая ерунда по сравнению с этим ужасом.
– Что вы делаете для развития литературного творчества молодых в нашем регионе?
– Двери нашего Дома, конечно же, открыты и для молодых авторов. Речь идет именно об области, о регионе – это и Ангарск, это и Усолье, и Зима, и Братск, и Тыреть. Но на сегодня главное, об этом я уже упоминал, при поддержке городской администрации мы предприняли попытку поддержать не просто молодых авторов, мечтающих стать профессиональными литераторами, но и творчески настроенную молодежь, для которой создание произведений продиктовано желанием, прежде всего, просто поговорить, просто чем -то поделиться, пусть сиюминутным, но настолько в эту минуту важным, что человек, что называется, не может молчать. Новое издание предназначено именно для этой части авторов. Мы хотим сделать так, чтобы этот момент соприкосновения с творчеством стал для молодого автора и остался наиболее светлым периодом в его жизни. Хотя публикация именно в «Первой строке» не закрывает перед автором путь в большую литературу.
– Ваш личный литературный опыт?
– По сравнению со многими я начал достаточно поздно, в 23, в 24 года. Год или полтора меня никто не трогал, затем в альманахе «Сибирь» было опубликовано мое стихотворение. Я стал членом литактива Иркутского отделения Союза писателей СССР (так это тогда называлось), затем почти сразу же – участником Всесоюзного семинара молодых поэтов в Пицунде. Потом – публикации в «Альманахе прозы поэзии, графики и фотографии». В 2000-м вышла книжка «Я открыл глаза», по ней я был принят в Союз российских писателей, затем книжка «Алё-алё...», «Пьеса для двух антигероев, соседа и приезжего». Параллельно – публикации в Антологии джазовой литературы «Нового мира», в «Крещатике», это Мюнхен, в «Интерпоэзии», это уже Нью-Йорк, ну и в «Иркутском времени». Затем первая, вторая пьесы, затем диплом на Всероссийском конкурсе. Потом я выступил вместе с Борисом Соломоновичем Ротенфельдом как соредактор альманаха «Зеленая лампа», одно время мы с ним вместе руководили Союзом. Это была хорошая школа. Потом Бориса Соломоновича не стало. Но за эти полгода мы взяли хороший разбег. Результатом стали те начинания этого года, которые мы задумали и осуществляем вместе с городским управлением культуры и с департаментом по культуре и архивам Иркутской области. Инициатива исходит от нас. И это правильно. Потому что воспитание достойных граждан, не просто хороших и умных читателей, а именно достойных граждан – это то, чем всегда занималась Литература. И если это можно делать хотя бы на уровне одной области, одного региона, то это нужно делать.
– Что бы вы хотели пожелать молодым литераторам Сибири?
– Что хотелось бы пожелать? Ну, во-первых, удачи. Это очень важно. А во-вторых – неимоверной дерзости. Когда они окажутся перед листом чистой бумаги, чтобы каждый из них верил, что они намного талантливее и Александра Пушкина, и Андрея Богданова. Но это только тогда, когда – перед листом чистой бумаги. Только тогда.
