Радуница — радостный Родительский день
Радуница или Радоница (иногда называемая ещё Пасхой мёртвых или Проводами) — это особый восточнославянский праздник, посвящённый умершим. Он всегда приходится на Фомину седмицу — неделю, следующую за Пасхальной; и вся Фомина неделя также связана с поминовением усопших – «в воспоминание о сошествии Иисуса Христа в ад к душам умерших». На Радуницу в храмах совершается вселенская панихида, верующие молятся об ушедших родных и посещают кладбища: «люд крещёный с покойничками христосуется», совершаются «радостные весенние поминки».
В некоторых районах Радуница приходится на Фомино воскресенье или следующий за ним понедельник, но чаще всего её отмечают во вторник Фоминой недели. В Русской православной церкви это поминовение установлено для того, чтобы верующие «после светлого праздника Пасхи могли разделить с усопшими великую радость воскресения Христова». Выбор именно вторника в качестве «родительского дня» был обусловлен Богослужебным уставом: заупокойные службы запрещены всю Светлую седмицу и Фомино воскресенье (поскольку они не согласуются с празднованием победы Христа над смертью), соответственно, панихиду накануне понедельника совершить невозможно.
Связанные с Радуницей обряды народ считает благочестивыми и богоугодными, но при этом сам праздник древнее христианства и зародился в языческие времена. Когда-то он, вероятно, был общим для всех славянских народов. Название этого праздника одни исследователи связывают с корнем «род» (и заодно с предполагаемым древним божеством Родом), а другие — со словом «радость» (подразумевая радостное поминовение, торжество жизни над смертью).
В древние времена славяне верили, что души умерших становятся частью природы. Зимой, когда скованный холодом мир «засыпает» или «умирает», усопшие пребывают в загробном мире (в небесном Ирии или под землёй), но с приходом тепла они, подобно птицам, прилетают в родные края, навещают своих потомков и помогают им, способствуя плодородию земли и охраняя свой род от напастей. После крещения Руси подобные поверья сохранились, хотя и в несколько изменённом виде, а общение с «дедами» стало привязываться к большим церковным праздникам, согласуясь с христианским вероучением. Например, православные русские земледельцы стали встречать, «окликать» и «греть» умерших в Чистый четверг, «христосоваться с родителями» после торжественной пасхальной службы, а потом угощать души и провожать их в загробный мир на Радуницу.
Церковь считает, что на Радуницу главное — помолиться об умерших и разделить с ними радость от Христова Воскресения, вспомнить обещанную всем праведным жизнь вечную. Предполагается, что верующие должны в этот день помянуть своих близких и привести в порядок могилы, но не устраивать неподобающие «тризны». На деле же прихожане и сейчас символически разделяют с умершими пищу, как делали это наши языческие предки.
Абрам Архипов «Радоница (Перед обедней)». 1892
Согласно записям XVIII — XIX веков, деревенские хозяйки специально к Радунице готовили угощение: пироги, блины, оладьи, кутью, вареное мясо, яичницу и т.д. Многие оставляли с Пасхи куличи, а яйца могли красить специально к поминальному дню в желтые, зеленые или тёмные цвета. Со всеми этими яствами в Радуницу отправлялись на погост, куда являлся и священник с причтом, чтобы служить панихиды на могилах.
Первыми на кладбище приходили обычно женщины, а мужики подтягивались позднее (чтобы не слушать традиционные бабьи причитания во время панихид). Закончив богослужение, священник получал своё вознаграждение едой и уходил, а крестьяне, собираясь целыми семьями, подновляли могилы родных и близких, покрывали их свежим дерном, вешали на кресты новые полотенца. Затем могилку покрывали белой скатертью и расставляли угощение (обычно «из нечетных блюд и сухих», но иногда и с мёдом, брагой или водкой), после чего приглашали: «Святые родители, ходите к нам хлеба-соли поесть». Все собравшиеся приступали к угощению и непременно приобщали умерших к этой трапезе: христосовались с покойниками, зарывали кусочки куличей и крашеное яйцо у могильного креста, катали яйца по могиле, лили на землю водку и мёд. В тех семьях, где были утопленники, поминальную пищу оставляли у воды или бросали в реку. Часть еды раздавали «на помин души» нищим или оставляли птицам.
В некоторых губерниях (особенно на Русском Севере) поминовение умерших переносилось с кладбища в дома: для «родителей» накрывали праздничный стол и вывешивали за окно полотенце, чтобы души умерших могли войти, а после ужина — покинуть избу. В Олонецком крае перед поминальной трапезой хозяева выходили из избы, как бы навстречу дорогим гостям, а вернувшись в избу приглашали: «Вы устали, родные, покушайте же чего-нибудь. Чай зазябли, родные, погрейтесь!». Считалось, что умершие располагаются у домашнего очага и вместе с живыми ужинают; а в конце трапезы, перед последним кушаньем, хозяин вывешивал из окна холст и говорил: «Теперь пора бы вам и домой, да ножки у вас устали, не близко ведь было идти – вот тут помягче – ступайте с Богом!» В Архангельской губернии на Радуницу утром, перед тем, как отправиться на богослужение, для умерших ставили угощение, а вернувшись из церкви накрывали стол заново – уже для себя. В других местах кушанья «для родителей» оставляли на ночь, причем нередко в течение всей Фоминой недели. Кое-где накануне Радуницы даже топили для умерших баню, чтобы души могли помыться.
Радуница в старину начиналась с оплакивания усопших, а заканчивалась разгульным весельем: старики обычно уходили с кладбища домой, а вот остальные направлялись в кабаки или на гулянья, водили хороводы, устраивали пляски и пели песни, играли в горелки, веселились, играли в «битки» яйцами и т.п. Судя по древним поучениям против язычества, некогда веселье происходило прямо на кладбищах: «по селам и по погостом сходятся мужи и жены на жальниках и плачутся по гробом умерших с великим воплем. И егда скомрахи учнут играти во всякие бесовские игры и они, от плача преставше, начнут скакати и плясати и в долони бити и песни сотонинские пети на тех же жальниках». Духовенство и светские власти запрещали подобные обряды, однако обычай на Радуницу пировать на могилах и после веселиться сохранился местами вплоть до XX века. Оттого и говорили в народе: «Радоница по обеду плачет, а после обеда скачет», «Веселы песни о Масленице, а веселей того – о Радунице».
В.Г. Астрахов «Гулянье в Марьиной Роще». 1852
Многие исследователи считают, что сочетание надгробных плачей с песнями и плясками было вызвано желанием противопоставить жизнь смерти. В.Пропп, например, писал: «Радость смеха есть радость жизни. По народному воззрению смеху приписывается не только способность сопровождать жизнь, но и создавать, вызывать ее в самом буквальном смысле этого слова… Смех – исключительная принадлежность жизни, смерть и смех несовместимы». Смех нередко сопровождал символическое погребение или уничтожение ритуальных чучел, связанных с плодородием. Этим весельем люди давали понять, что умерший и погребённый на самом деле не мёртв, как не мертво зарытое в землю зерно: весной оно даст всходы, возродится к жизни и даст новый урожай.
