Интервью: Нинель Шахова: «На телеэкране нет России. Думающей, работающей, страдающей...»
Нинель Шахова более двадцати лет была бессменным комментатором программы «Время» ЦТ по вопросам культуры. Она уже десять лет - эксперт Совета Федерации по этим же вопросам. Дважды лауреат премии Союза журналистов России.
В 2001 году Русская православная церковь наградила ее орденом Равноапостольской Великой княгини Ольги «За нравственное воспитание россиян». Она - автор книги «Люди моего «Времени».
— Нинель Владимировна, если я Вас правильно понял, из программы «Время» Вы уходили тяжело. Было и беспокойство, была и растерянность. Но мне думается, Вы почувствовали, что в Ваше «Время» пришли не Ваши времена. Или я ошибаюсь?
— У меня в книге вы найдете ответ на ваш вопрос: «Моральные принципы, если они есть у человека, никоим образом не зависят от экономической ситуации, политики или какого бы то ни было правительства. Обстоятельства всегда окружают нас. Можно сказать, они даются нам в нагрузку, и каждому, как выясняется, нелегкие. Я все меряю поступками своих родителей. Доживи они до этого времени, как бы они существовали в нем? Уверена, взглядов своих не меняли бы, да и принципов тоже. Они прожили сложную жизнь, перенесли войну и много тяжелого, но люди, которых я бесконечно любила, не менялись ни при каких обстоятельствах. Внутреннее чувство мне подсказывало: „Из программы «Время» нужно уходить, это уже не твое».
— Ну, а сегодня, спустя двенадцать лет, Ваша самая большая печаль, связанная с программой «Время»?
— Потерялись ценнейшие пленки. Все лучшее разбазарено. Например, я снимала 90-летие Леонида Леонова. С ним, кстати, было очень трудно работать. Но меня он к себе допускал. Я была единственная из пишущей братии, когда к нему поздравить его с днем рождения пришел Горбачев. Для этого Михаил Сергеевич покинул съезд народных депутатов. Между ними состоялся очень интересный разговор. А пленки этой сегодня нет. Очень тепло относился ко мне и Виктор Петрович Астафьев. Он даже в «Советской культуре» написал обо мне большую статью. И опять та же беда - снова нет пленки с записью наших бесед. Бесценные свидетельства исчезли навсегда. А ведь люди-то какие! Одно удовольствие смотреть на них, как они держатся, как они с тобой разговаривают. Это достоинство, это знание, это уважение, это умение слушать. Это и есть Культура. Все это... увы, ушло.
— Куда же дальше пойдет телевидение?
— В части технологий - нет границ. Что касается содержательности — плакать хочется.
— Но технология не может заменить культуру. Разве что форму?
— А форма на ТВ нынче очень уплотненная. Все очень быстро, быстро, показать гадость, ошарашить, убить все человеческое... Сам человек нынешнему ТВ не интересен как индивид. А толпа интересна. Мы вот в свое время не чурались показывать человека труда. Помню, как это мастерски умел делать Женька Синицын. Он «открывал» механизатора с какой-то никому не известной стороны. Когда много ездишь, много видишь, понятно становится, что не потеряется никогда Россия...
— Россия, конечно, никогда не потеряется. Но в шахматах есть выражение: «потерял качество».
— Это и обидно больше всего. Среди моего окружения — тут я сразу оговорюсь, что никакого анкетирования не проводила — все меньше и меньше смотрят ТВ. Я и сама разве что спортивные программы включаю, да еще канал «Культура».
— А как вы относитесь, ну, скажем, к Парфенову?
— Безусловно, способен. Многое видит. Иногда чрезмерно шаржирует. Случается, пренебрегает чувством ответственности — перебарщивает с жареными темами. А вот Савика Шустера, когда он вел прямой эфир по льготам, мне даже жалко стало, похоже, очень растерялся...
— Вы-то сами, Нинель Владимировна, как к льготам относитесь?
— Плохо. По-моему, многих стариков это оскорбляет. Вроде спокойно дожить не дают. А еще я очень плохо отношусь к определенного рода перевоплощениям: в моем представлении слова „депутат” и „журналист” плохо «монтируются» и уж совсем не одного корня. Я убеждена, что ни Комиссарову, ни Буратаевой не надо было идти в Думу. Дума ведь не плацдарм для карьеры, да и как-то неудобно должно быть использовать ее в этом качестве.
— Нинель Владимировна, если двенадцать лет тому назад Вы почувствовали, что в Ваше «Время» пришли другие времена, то уместно спросить, а устраивают ли Вас «Времена» Познера?
— Сейчас плохо к нему отношусь. Я думаю, что он уже не герой нашего времени. Каждый человек в этой жизни должен четко знать, что можно, а чего — нельзя. Или хотя бы на уровне подсознания чувствовать. Если ты - публичная фигура, если ты - герой нашего времени, то твой экранный образ должен как минимум соответствовать «закадровому». Значит, — я высказываю только свою субъективную точку зрения — не открывай ресторан, не иди в низкопробную передачу «Анекдоты», от которой дурно попахивает за версту. Этому объяснений нет! Это стыдно! На посиделки собрались самые авторитетные люди и чем занимаются — травят анекдоты. Ну, сидите и разговаривайте на кухне, на даче, да мало ли где. Ну, зачем вы мне в самое смотрибельное время талдычите анекдоты, далеко не самые свежие, да еще сомнительного качества. Неужели таким серьезным людям не о чем поговорить? Или у нас действительно все так хорошо, что только анекдотами осталось потчевать друг друга и миллионы телезрителей в придачу?
— Так в чем же сегодня главная беда телевидения?
— В амбициях и драчке. Тут кто первый?.. Ни дело, ни идея, ни мысль. Непонятно даже, ради чего создается какой-либо канал. Вот я работала на одном из московских каналов - сейчас там сплошную порнуху крутят. И тенденция к этому везде идет — чем хуже, тем лучше. Нет, с телевидением, на мой взгляд, нынче катастрофа.
— Давайте свернем чуть в сторону от телевизионной тропы. Что Вас сегодня больше всего раздражает? Ну и, разумеется, что радует?
— Хаотичные движения Думы больше всего огорчают. И все-таки, быть может, не благодаря, а вопреки растет инициатива людей. Недавно я была в Карелии на целлюлозно-бумажном комбинате. Теперь это называется ОАО «Хондапога». Руководитель там немец по национальности. Выбрали его еще в период перестройки. Предприятие действительно принадлежит рабочим - они акционеры-собственники. Так вот там, я вам доложу, настоящая сказка. Один Дворец искусств чего стоит! С тем, что они там творят в социальной сфере, никакая фантастика не сравнится. Там ледовому дворцу европейские смогут позавидовать. А за медобслуживание отвечает член-корреспондент АМН РФ. Это уже настоящее социально-экономическое чудо.
А в Ярославской области есть маленький литейный заводик. Там колокола отливают, да еще какие. Они звучат на уникальном празднике «Фестиваль колокольных звонов». Или в Костроме, в Художественном музее нашли удивительного художника по фамилии Честняков. Поразительный по складу ума человек, особенной, крестьянской культуры. Вот о чем надо рассказывать и показывать. Однако федеральные каналы упорно не хотят замечать подробности регионального «пейзажа».
— Нинель Владимировна, подобные сюжеты как соотносятся с общим объемом телевизионной продукции, ну, скажем, в процентном варианте?
— Примерно 2 к 98 процентам. Поймите меня правильно: сегодняшнее ТВ не интересует фабрика в деревне, ему подавай фабрику звезд. И не человек труда или от сохи его герой, а последний герой, этакие новые островитяне, супер-бонды, за деньги готовые пуститься во все тяжкие. Героя нынче определяют по сумме на банковском счете, по клубу, который он посещает. А душа и совесть на телевизионном рынке как-то незаметно перешли в категорию товаров, не пользующихся спросом.
— Совершенно верно. У нас в Иркутске есть писатель Федор Боровский — его выдвинули на букеровскую премию. И кому это интересно? Если честно - никому!
— В продолжение вашей мысли: я дружу с Андреем Яковлевичем Эшпаем. Он пишет замечательную, великую музыку. И это тоже никому не интересно.
— Я помню, раньше его имя было, если можно так выразиться, на устах у всех СМИ.
— Зато теперь - невостребован. Его знают за рубежом. Да не просто знают - он там в мэтрах ходит. А у нас правительство ни разу не прислало ему приглашение в Кремль на какое-либо высокое торжество. Вот такие у нас советники по культуре сидят. И это тоже страшно.
Девальвация нравственных, культурных ценностей опаснее денежной. Возьмем, к примеру, первый канал ТВ — его все смотрят. Когда у меня вышла книга «Люди моего «Времени», они решили пригласить меня в «Доброе утро». Я пришла и говорю ведущей Шараповой: «Давайте поговорим об «Утре», я в свое время начинала эту программу и написала об этом в своей книге». А она искренне удивилась: «Неужели вы начинали «Утро»? Они ничего не знают. Считают, что с них начинается телевидение.
— Так это в нашем духе. У нас ведь в прошлом веке как было: поменяли генерального директора державы, и все начинается с белого листа.
— Наверное, поэтому все вверх тормашками получается. Едет серьезный человек на съемки в программу «Доброе утро». Ему есть что сказать людям, однако он должен уложиться в две-три минуты. Но на ногти и макияж там времени не жалеют. А у нас дети учатся в школах. Они уже реформам счет потеряли. Так попросите толковых, знающих специалистов рассказать нам, что же все-таки происходит с образованием? Нет - макияж важнее! Конечно, неплохо знать, каким кремом «удобрять» руки, если ты возился в земле. А куда пойти учиться — разве не надо знать? Утренний канал вещает три часа — и почти ни слова о провинции. Только Москва. Как будто Россия с Садового кольца начинается и им же заканчивается.
— Может, дело в нехватке средств на командировки. Суточные-то нынче не два рубля шестьдесят копеек...
— А на что же тогда зарубежных див к нам на гастроли приглашают? Я вычитала, что один день пребывания в Москве импортной звезды обходится государству в десятки тысяч долларов. Миллионы долларов находим - на одну командировку в провинцию денег не можем наскрести. А в Вологде замечательный фестиваль проходит - «Голоса истории», у вас в Иркутске полезнейшее дело затеяли - Вампиловский фестиваль. Вот на что денег жалеть не надо... Хоть бы раз какой-нибудь федеральный канал серьезную, аналитическую передачу сделал об этих фестивалях. В лучшем случае прокрякают две минуты — и все!
Нет полновесной России на телеэкране. Думающей, работающей, страдающей... А потому и содержательного представления о ней нет.
