Торги по-бурятски: ни золота, ни урана, ни объяснений
В новый 2025 год власти Бурятии вкатились с громким анонсом торгов на разработку Зэгэнгольского золоторудного и Тетрахского уранового месторождений. Совокупная начальная стоимость лицензий превысила 600 миллионов рублей. Но торги не состоялись, а публичных объяснений этому не последовало.
Зэгэнгольское месторождение золота в Окинском районе представлялось ценным активом для золотодобытчиков. Площадь лицензионного участка не превышала двух квадратных километров. Стартовый платёж установили в 445 миллионов рублей. Разведанные балансовые запасы золота категории С1 для открытой добычи составляли 4,3 тонны, категории С2 — 1,16 тонны. Подземная добыча могла добавить 6,2 тонны по категории С2. Прогнозные ресурсы категории Р1 достигали 15 тонн. Двадцатилетняя лицензия на освоение актива обещала инвестору, по крайней мере на бумаге, длительную прибыльную перспективу. Но рынок проигнорировал заманчивое предложение. Аукцион не состоялся.
Вторым провальным лотом стало Тетрахское месторождение урана в Баунтовском районе, традиционно считающемся урановой провинцией Бурятии. Цифры запасов Тетрахского месторождения разнятся в открытых источниках, но нижняя граница в 6,4 тонны урана выглядит весомо. Уран — стратегическое сырьё. В условиях геополитической турбулентности и энергетического кризиса аукцион на право разработки уранового месторождения должен был вызвать как минимум предметный интерес профильных игроков.
Начальная цена лицензии на уран выглядела скромнее, чем на золото, однако стратегическая значимость сырья нивелирует ценовые колебания. Результат аукциона повторил сценарий золотого — несостоявшиеся торги. Интрига уранового аукциона заключалась ещё и в том, что первоначально появилась информация о состоявшихся торгах и даже определении победителя. Затем данные обнулились. Аукцион признали несостоявшимся, победителя отменили. Информационный казус наводит на мысль о кулуарных играх и манипуляциях с аукционной информацией.
Официальная версия провала торгов по двум перспективным активам отсутствует. Так что Бабр вынужден привести возможные версии.
Версия первая: бюрократический провал. Аукционы провалились из-за организационных недоработок, завышенных стартовых цен и отсутствия грамотной маркетинговой стратегии. В декабре большинство компаний завершают финансовый год и фокусируются на подведении итогов, а не на новых инвестиционных проектах. Также чиновники, скорее всего, установили цену без учёта затрат на строительство дорог к месторождению в Окинском районе или создание автономной системы энергоснабжения в Баунтовском районе.
Версия вторая: аукционный сговор. Срыв торгов стал результатом заранее спланированной акции по саботажу аукциона. Заинтересованные группы умышленно завысили цены на торгах, чтобы отпугнуть конкурентов. Далее победитель, контролируемый саботажниками, отказывается оплачивать выигранные лицензии. Торги признаются несостоявшимися. Цель схемы — обесценить официальную лицензию, заблокировать легальную разработку месторождений и создать условия для неконтролируемой добычи. Здесь выгодоприобретатели срыва аукционов могут иметь прямую аффилированность с республиканской властью.
В кейсе с Тетрахским урановым месторождением прослеживается интерес «Росатома». «Хиагда», дочернее предприятие госкорпорации, ведущее добычу урана в Бурятии, выглядит как очевидный кандидат на получение контроля над новыми урановыми активами республики. Аукцион на Тетрахское, возможно, отменили для того, чтобы передать лицензию «Хиагде» вне конкурса по схеме «прямого согласования» или иным способом, исключающим рыночную конкуренцию. Отметим, первоначально появилась информация о состоявшихся торгах, которая быстро исчезла. Видимо, победителем вышла не «Хиагда».
В итоге Бурятия упустила шанс на значительное увеличение бюджетных доходов, создание рабочих мест и укрепление сырьевого потенциала. Бабр продолжит внимательно следить за развитием событий.
Фото: из презентации «Росатома» (Суворов А.В.), egov-buryatia.ru
_04014030_b.jpg)
