Была ли альтернатива штурму?

Альтернативы силовому варианту разрешения ситуации с заложниками в Москве, по-видимому, не было. Такого мнения придерживаются почти все зарубежные СМИ, а также официальные лица иностранных государств.

При этом они исходят из того предположения, что российские власти ни в коем случае не пошли бы на выполнение главного требования террористов - скорейший вывод федеральных войск из Чечни. В этих условиях жизни заложников угрожала слишком большая опасность, и во имя спасения большинства из них действовать надо было незамедлительно.

Тем не менее тон большинства комментариев по поводу штурма здания на Дубровке от восторженных постепенно изменялся на сдержанно-критический по мере роста числа жертв. Иностранные СМИ критикуют российские власти в основном за создание атмосферы излишней секретности вокруг итогов операции. В частности, не был раскрыт химический состав использованного газа, что помогло бы спасению жизни многих, доставленных в больницы (американский посол Александр Вершбоу потребовал точных данных о примененном в бывшем ДК ГПЗ спецсредстве для «адекватного лечения» двух пострадавших граждан США). Некоторые считают, газа было распылено слишком много, что и привело к тяжелым отравлениям и гибели более чем сотни людей. Факт того, что именно спецсредство стало прямой или косвенной причиной смерти практически всех заложников, подтвердили на прошедшей в воскресенье пресс-конференции ведущие российские медики. Люди скончались от сердечной недостаточности, перебоев в работе дыхательных органов, системы кровообращения и т.д., вызванных воздействием газа. Возможно, сказалось действие и светошумовых средств.

Правда, этот эффект был усилен особыми обстоятельствами - тем, что заложники в течение более двух суток находились в состоянии тяжелого стресса, гиподинамии, дефицита еды и воды, а у многих за время «чеченского плена» обострились болезни. Тем не менее прямой критики в адрес спецслужб, избравших «химический» вариант штурма, очень мало. Штурмовать нашпигованное взрывчаткой здание ДК без применения спецсредств означало обречь всех заложников, а также атакующих на верную гибель. Рассчитать заранее необходимую дозу было сложно: судя по коротким комментариям представителей силовых структур, этот газ ранее практически нигде не применялся (согласно некоторым версиям, баллоны с этим средством вообще доставили из-за границы в рамках соглашений по «антитеррористическому интернационалу»). Правда, и поводов использовать такое оружие ранее было мало.

Террористы редко когда захватывали такой большой контингент людей. Последний раз подобное случалось в Буденновске и Кизляре. Но тогда власти предпочли тактику переговоров с чеченскими боевиками и уступок им, а во время взятия Первомайского число заложников было в несколько раз меньше, чем в здании ДК на улице Мельникова. Овладеть зданием, где под охраной полусотни до зубов вооруженных боевиков находилось почти 800 человек, было само по себе очень трудно. Тем более что на теле «смертников», а также на сиденьях в зале находилось около 30 взрывных устройств, готовых к смертоносной работе. Не только в российской, но и в мировой практике спецслужбы еще не сталкивались с задачей такого масштаба. Террористы захватывали обычно самолеты, изредка - теплоходы, а один раз даже участников саммита ОПЕК в полном составе, однако количество заложников в этих случаях редко превышало 200 человек, к тому же некоторые требования захватчиков были из разряда выполнимых, или они сами шли на уступки, и конфликт мог разрешиться мирным путем.

В какой-то мере с акцией в Москве могла сравниться только вылазка левых боевиков в Перу шесть лет назад. Тогда во время дипломатического приема в японском посольстве они захватили 400 человек, в том числе несколько послов и министров. Однако большую часть этих людей сразу отпустили, а потом четыре месяца вели переговоры с правительством по поводу выполнения своих условий, при этом относительно миролюбиво ведя себя по отношению к оставшимся у них в плену. Поэтому у перуанского спецназа было достаточно времени подготовить относительно бескровный штурм. В Москве ни миролюбия, ни желания долго вести переговоры банда Мовсара Бараева не демонстрировала, и времени на тщательную подготовку штурма у «Альфы» и СОБРа не было. Дальнейшее затягивание разрешения проблемы было чревато не только расстрелом заложников (о возможности чего свидетельствовали радиоперехваты), но и нагнетанием страстей по поводу возможности выполнения требований террористов. Последнее грозило уже сильнейшим политическим кризисом, которого власть ни в коем случае допустить не могла. Поэтому произошло то, что произошло.

Накануне штурма СМИ со ссылками на представителей спецслужб несколько раз упоминали о цифре в 10% потерь, которая считается «печально допустимой» в подобных операциях. С этой точки зрения операция на улице Мельникова прошла не очень успешно: процент погибших, точнее умерших, оказался выше. Но с учетом беспрецедентно большого числа заложников, количества взрывчатки в здании, небольшого лимита времени на подготовку и прочих факторов говорить о слишком большой цене штурма, по-видимому, не приходится. Он мог кончиться либо плохо, либо очень плохо, и большая удача, что из двух вариантов осуществился первый.