Золотой ключик, или Великая Тайна ЕГЭ

Ко второму в этом году дню сдачи ЕГЭ даже самые наивные граждане убедились, что тайна экзаменационных материалов – никакая не тайна.

Во время ЕГЭ по русскому языку представители министерства образования отчаянно убеждали, что материалы, попавшие в Интернет – не настоящие, а потому те, кто попытаются ими воспользоваться, будут жестоко разочарованы, впустую потеряв время и деньги.

По секрету всему свету

На следующий день чиновники сдались, признав – да, в Интернет попали настоящие материалы. Министр Ливанов пообещал, что с утечкой разберутся соответствующие органы, а следующий из обязательных ЕГЭ – математика – пройдет по новым правилам, которые пока останутся в тайне.

Пока глава Минобразования ставит в тупик журналистов, преподавателей и школьников, в Интернете уже появились экзаменационные материалы ЕГЭ по всем остальным предметам. На сей раз спасать положение ринулась вице-премьер Ольга Голодец, заявившая, что большинство материалов ЕГЭ, распространяемых в Сети, фальшивые, хотя есть и настоящие.

Все это напоминает отчаянные попытки родителей ограничить ребенка в сладостях: «Не ешь эти конфеты, они ядовитые!»

Сами преподаватели, работающие на местах, в неофициальных беседах тихо и устало признают: да, материалы действительно есть в Интернете, где-то только в виде нерешенных заданий, а где-то уже и с готовыми ответами.

Причем речь идет не о нерадивых и отчаянных учениках, которые, рискуя аннулированием результатов, выкладывают фотографии бланков в соцсети. Такие есть, но их действительно немного.

Настоящая утечка, самая массовая за последние годы, идет не с мест, а из центра. Возможно, даже из стен самого Министерства образования.

«Титаник» по-русски

Абсолютно бессмысленно заламывать руки и упрекать кого-то в бесчестности. В насквозь коррумпированной стране немыслимо думать, что проведение ЕГЭ окажется в руках какого-то ордена бескорыстных рыцарей Знания, которые будут свято хранить Великую Тайну Единого госэкзамена.

С наступлением поры государственных вступительных и выпускных экзаменов сотни тысяч выпускников — кто в силу слабой...

Очевидно, что на экзаменационные материалы ЕГЭ есть спрос, который неизбежно рождает предложение. Весь вопрос только в цене.

Можно сколь угодно пугать людей суровыми карами, однако когда у тебя перед глазами яркий пример Анатолия Сердюкова, сложно рассчитывать на то, что страх наказания одолеет соблазн легкой наживы.

Относительную честность проведения ЕГЭ еще можно обеспечить в больших городах, где много суровых наблюдателей и дотошных журналистов, однако и здесь отдельные виртуозы-иллюзионисты от образования умудряются обеспечивать выпускникам требуемый результат.

В регионах же получение достойного балла на ЕГЭ становится делом не только выпускника, но и преподавателей, директоров школ, местных чиновников, ибо никому не нужен провал, за который по головке не погладят.

В Дагестане, славном своими традициями «заоблачных» результатов ЕГЭ, школьники уходят в горы. Нет, не в бандформирования, а в сельские учебные заведения, где правильные ответы за выпускников пишут едва ли не сами учителя.

Про отъем гаджетов в этих краях речи не идет даже на равнине – местные власти откровенно говорят, что подобные ограничения чреваты бунтом.

Борьба за честность ЕГЭ сегодня смахивает на борьбу за живучесть «Титаника» после столкновения с айсбергом – нынешняя система экзаменационной проверки знаний тонет, несмотря на всю суету «экипажа».

Последний сантехник

Но вопрос не только в самом ЕГЭ, но и его последствиях. Преподаватель столичного вуза рассказывал, что на 1-м курсе они по большей части заняты разгоном «балласта» - студентов, которые были приняты с высокими баллами ЕГЭ, но оказались совершенно неспособны к обучению.

Единый государственный экзамен, к сдаче которого 27 мая приступили выпускники школ, касается не только лиц, непосредственно...

Вот только куда девать всех этих «волшебников-недоучек»? В далекие советские времена те, кто по уровню своей подготовки не дотягивал до университета, шли в средне-технические учебные заведения, получая рабочие профессии и специальности.

Правда, уже на излете советской эпохи пренебрежение к ПТУ и техникумам было совершенно очевидно. В постсоветский период средне-техническое профессиональное образование было фактически разгромлено. Хуже того – проводимая в государстве политика привела к тому, что рабочие профессии были низведены до самого низкого статуса.

В результате сегодня в той же Москве фирмы готовы платить высокие зарплаты обычным сантехникам и слесарям, но взять их негде – прежние уже на пенсии, а молодежь учиться на такие профессии не заставишь и по приговору суда. В результате эту нишу у нас занимают вызывающие у многих раздражение гастарбайтеры из Средней Азии. А что делать, если других нет?

В погоне за белыми штанами

Высшее образование в России превратилось в фетиш, совершенно потеряв свой первоначальный смысл. Михайло Ломоносов шел в Москву не за дипломом, а за знаниями, но современным выпускникам это сложно понять.

Логическая цепочка в России сегодня такова: «Высшее образование нужно, чтобы делать карьеру, а ключ к высшему образованию – ЕГЭ».

В итоге выстроенная в России схема делает результат ЕГЭ не объективной оценкой знаний, а пропуском к «карьере», под которой понимаются не научные открытия, не строительство новых городов, не тысячи излеченных от страшных болезней людей, а особняк в элитном районе, престижная машина, вилла на Лазурном берегу, роскошная яхта и депутатская неприкосновенность.

И пусть 99,9 процентов сегодняшних выпускников не добраться до реализации бендеровской мечты о «Рио-де-Жанейро и белых штанах», ради сохранения мизерной надежды на нее молодые люди, их мамы и папы и другие неравнодушные люди будут идти на любые ухищрения, чтобы получить максимальный балл на ЕГЭ.

И упрекать их в этом сложно, клянусь свободой Сердюкова!

Андрей Сидорчик, редактор раздела «Общество» «AиФ».ru