Cтолкновение с собственным отражением

Объявлены лауреаты XIII Международного фестиваля фильмов о правах человека «Сталкер».

В советские времена, когда комбайны бороздили пшеничные поля на всех телеканалах под свиридовское тутти программы «Время», про жизнь и нонкорфомистскую культуру узнавали из самиздата, вражеских «голосов» и домашних посиделок. Ныне в пору стерильных новостей и пламенеющей идеологии государственного Позитива, про жизнь реальных людей можно узнать из фильмов кинофестиваля «Сталкер».

Матери погибших в Афганистане солдат хотят слишком многого. Гордиться детьми. Чтобы пришло правительство и сказало: «Забрали твоего мальчишку по Ленинскому призыву. Прости, мать» Где тот призыв? Где то Политбюро? И кому нужны эти стертые горем матери, которые убитых детей даже мертвыми не видели. Либо без вести пропали, либо доставлены «по месту жительства» грузом-200. Вот они и вздрагивают - столько лет! - от каждого стука в дверь, каждого телефонного звонка. Кто знает, вдруг… («Война матерей»)

Если про лишних людей – то это об Андрее, герое «Идиота». Ему уже тридцать, а сколько лет он пытается доказать, что – не идиот он. Что он – есть. Хочет нормально жить. Сбежав из интерната для душевнобольных, куда его упекла собственная мамаша, живет на крышах, в подсобках. Невероятными ухищрениями входит в доверие не только врачихи из районного медпункта, но и правоверных евреев. Выправляет себе справку, где вместо фамилии Фролов, стоит – Френкель. Значит, синагога поможет ему профинансировать заявление в суд. Ну, кто еще скажет, что он идиот?

«Далеко Лондона». И вправду не близко. В Верхней Салде, что в 18- км от Екатеринбурга проживает один из самых модных российских драматургов Василий Тигарев. Автор 17 пьес. В Салде не то, чтобы сильно известен. В Лондоне его знают лучше. Вручили недавно высшую театральную премию мира. В Лондонском театре "Ройял корт» идет его знаменитый «Пластилин», слепленный в основном из фактов биографии младшего брата, ученика средней салдовской школы.

Сталинградские девочки, прошедшие круги ада 40-х, страшные бомбежки, голод, смерть мамы, немецкий лагерь. Доблестные солдаты русской дореволюционной армии (фильм Бориса Лизнева – уникальный опыт съемки одним кадром одной фотографии Кексгольмского полка). Люди с «большой дороги», не бандиты, просто те, кто дорогой живут: яблоками торгуют, местами на автостоянках, работают бензозаправщиками, сторожами. Дорога – их страна.

Последние жители русского Харбина. Убитая возле своей квартиры журналистка нашей газеты Анна Политковская. Все они и есть территория страны, ее прошлого, беспамятством отрезанного от настоящего, ее смутного будущего. Страны без грима пиар-технологии, без лакировки гламура, без политической истерии. «Сталкер» продолжает показывать эти неудобные, честные, непричесанные картины, пытаясь расширить островок свободы, съеженный до размеров конкурсного экрана. Точно как герой Стругацких, он бросает вперед ту самую гайку… чтобы пройти очередную часть пути.

Приз за лучший игровой фильм получила картина «Кремень» режиссера Алексея Мизгирева. «Новая» рассказывала о фильме в репортажах с «Кинотавра». Твердый, как кремень, провинциальный дембель Антоха Ремизов бросает вызов продажной Москве. Воюют не в армии, а здесь: в столичных джунглях выживают каменные люди.

«Рожденные в СССР. 21 год» - приз за лучшую документальную картину. Сергей Мирошниченко снимает не просто серию фильмов – документальный эпос. В первой части, завершенной еще в 1989, его героям, детям из разных республик СССР было 7 лет. Потом он с разговаривал с четырнадцатилетними: о себе, о семье, о стране (второй фильм был удостоен «Эмми»). Третья серия – повествование о поколении, выросшем буквально у нас на глазах. Вот они, склейки в одном эпизоде: на одни и те же вопросы отвечает малыш-подросток-юноша. В сюжетах конкретных судеб преломляется история страны, которой больше нет.

Жюри Гильдии киноведов и кинокритиков России вручило свой приз документальному эссе «Не страшно». Повесть любви и расставаний молодой пары. История, похожая на тысячи других. С одной оговоркой. Олесь и Александра – ВИЧ-инфицированные. Лето проводят в избушке на берегу реки. Костер, губная гармошка, парашютики одуванчиков, спутанные ветром волосы Саши и облака – пуховые подушки на синей простыне. Разговоры ни о чем, наигранная бравада на камеру: мол, жить с этим не страшно. И потом… «Саша, да чо ты плачешь…Все нормально». В дебюте Светы Федоровой есть объем, полифония красок. Оказывается, СПИД для Олеся не самое неотвратимое. «Я знаю, что люблю человека, но гармонии с ним нет. При чем тут ВИЧ?»

«Новая» второй раз присуждает на «Сталкере» свой приз «За непотерянное время». Приз получил Дмитрий Лавриненко за документальную картину «Ракушка».

Он - старый, небритый, у него глаза, как у норштейновского Волчка смотрят в разные стороны. С мужем-инвалидом неотступно жена. Проживают заслуженные ветераны труда Карасевы в металлическом гараже во дворе того самого дома на Мытной, где жили пять поколений их предков. Пенсионеров вышвырнули вместе со скрабом прямо на улицу, под дождь и снег за нежелание переселяться в Бутово. За «сметь свое суждение иметь». Но стариков не оставили в покое даже в дырявой «ракушке», им объявили настоящую войну: ночью силком, связанных вывозили в Бутовскую малогабаритку. Их избивали. Их поджигали. 79 дней продолжалась осада. Примерно год назад в новостях я видела сюжет с комментарием «ответственных» чиновников «про этих неадекватных людей». Чудом выживших на войне за собственное достоинство. В знак протеста Антонина Карасева сломала свои льготные карточки, удостоверения – и послала бумажный хлам Главному Гаранту Конституции, прав и свобод граждан…

Выбрать одну единственную картину для награды было трудно. Фильмы разные, среди документальных исследований были поразительные открытия. Например, встреча с митрополитом Сурожским («Апостол любви»). Человеком фантастической судьбы, вывезенным после революции из России, тайно принявшим постриг, чтобы полностью вверить себя долгу спасения людей в качестве военного хирурга. Лишенный сталинским указом права называться русским. И превративший крошечный лондонский приход в центр русской культуры. «Мы должны стараться жить так, что если бы Евангелия были утеряны, то глядя на нас, можно было бы написать их заново». Чистосердечное признание отца Антония, претворенное им в явь собственной жизни. За неделю до смерти его, уже смертельно больного, Архиепископ Кентеберийский пригласил на прием. Англиканские священники, стоя на коленях, выражали признательность, просили благословения на дальнейшую службу у православного старца. Российского изгнанника. Силой бескорыстной любви и мудрости воссоздавшего Россию в центре Лондона…

Из первых уст

Итоги фестиваля комментирует режиссер Валерий Ахадов, — председатель жюри:

- В конкурсе игровых картин был ряд интересных работ, сделанных молодыми режиссерами или даже дебютантами которые если быть точными достали…Меня, других членов жюри. Есть ощущение, что режиссеры задумались… Наверное, рано говорить об осмыслении действительности, но уже есть поиск… не ответов. Скорее вопросов. К себе: где живем, что за люди вокруг? Понимаю, что отбор фильмов на «Сталкер» - особый, ориентированный на социальные проблемы. Но глубина этого беспокойства за мир вокруг ощущается во многих лентах. Их авторы меньше заняты собой, формотворчеством, желанием развлечь… В структуре фильма, композиции они отходят от трафаретов, кинематографических стереотипов. Прежде всего, это касается наших призеров. Дебютная картина Мизгирева «Кремень» ударила по всем частям тела. Это кино – концентрация вопросов, на которые ни у режиссера, ни у меня – зрителя, ответов нет. Появление молодого героя – не испорченного злодея, но совершенно вне координат морали – знак времени. Мне он вообще непонятен. Не могу предсказать ни одного его следующего шага. Этим-то он и притягивает. У «Брата» была какая-то цель. Можно было спорить о средствах ее достижения. У мальчика-старика «Плюмбума» была какая-то осмысленная агрессия, борьба за архиправду. Это совсем другое… Видимо, носится что-то в воздухе, раз молодые люди выбирают героев «без свойств». Вот и в фильме «Жестокость» юная героиня успешно манипулирует взрослой благополучной тетенькой (Рената Литвинова). Все это нечто новое. Мы привыкли жить в кино по кинематографическим законам: одно проистекает из другого. Здесь есть характер, даже своя какая-то логика есть, но… ускользающая. Это не просто воображение художников. Эти люди – рядом. Кинематограф их уловил. Достаточно сесть на окраине Москвы в автобус, чтобы это ощутить. Пришло поколение, у которого, как будто, нет будущего. Все уже распределено. И дальше у детей будет то же, что уже есть у родителей. Но огромное количество молодых людей – без перспективы жизни, возможности чего-то достичь, к чему-то приложить силы. Их много. «Сталкер» концентрированно выразил это страшноватое явление.

- Но по сравнению с прошлыми фестивалями, меньше стало острых картин. Практически нет фильмов о Чечне. Кино ушло во внутренние проблемы.

- Может это и неплохо? Движение вовнутрь, попытка анализа. Документальное кино вроде должно отражать то, что происходит вокруг. Но сейчас наступил момент, когда игровое кино бесстрашней, решается говорить со зрителем более откровенно.

- Вы имеет ввиду «Груз 200»?

- Я не со всем в этом фильм е солидарен. Когда читал сценарий, был активно «против». Во время просмотра фильм повернул меня в сторону «за». Меня радует, что социальное кино сегодня вновь востребовано.

- Валера, «фильмы о правах человека» - формулировка для меня не совсем понятная. Ведь и мелодрама отстаивает право человека на любовь…

- Любая достойная картина всегда о человеке, который хочет свободы, любви, благополучия. Но, как правило, сталкивается с сопротивлением на пути исполнения заветной мечты. Это ежедневная борьба каждого из нас. Ведь и непонятные ребята из «Кремня» или «Жестокости» тоже вроде бы стремятся к осуществлению своих желаний, рвутся к какой-то своей, непонятной нам свободе. За нее и бьются.