Депутат Сергей Тен в роли писателя-фантаста

Депутат Госдумы от Иркутской области Сергей Тен - человек уважаемый и известный.

Известный в первую очередь как продолжатель дела своего отца, то есть как дорожный строитель. Однако когда Сергей Юрьевич выходит, как говорится, в публичную плоскость, получается не просто смешно, а смешно и глупо.

Мы бы могли сослаться на недостаток образования у депутата, однако образования у нашего героя вполне хватает. Тем не менее он иногда транслирует в своем телеграм-канале такую дичь, что впору подумать, не переквалифицировался ли он из строителя и политика в писателя-фантаста.

28 июля господин Тен опубликовал в своем телеграм-канале пространный текст с обвинениями в адрес всех защитников Байкала, где заподозрил их в стремлении подвергнуть Байкал смертельной опасности.

Напомним, именно депутат Тен является инициатором внесения поправок в «Закон о Байкале», вследствие которых на берегах Байкала будут, в частности, разрешены сплошные рубки лесов. Законопроект вызвал негодование и протест как жителей на берегах Байкала, так и научного сообщества.

Давайте рассмотрим подробнее аргументацию Сергея Тена и то, почему мы называем его «фантастом».

Сергей Тен:

«Сегодня в любой момент – 90% вероятность по данным СО РАН на 2024 год, – в Слюдянском районе Иркутской области может сойти сель, оползень иные геологические процессы – в таком случае 6 миллионов тонн ядовитого шлам-лигнина, других химикатов окажутся прямо в Байкале. Вместе с Транссибирской железнодорожной магистралью, вместе с домами и населенными пунктами, социальной инфраструктурой. Южная котловина Байкала, треть озера будет потеряна на столетия.»

Для начала, информация о селевой опасности прозвучала из уст директора Института Земной коры Дмитрия Гладкочуба в сентябре 2023 года, и звучала она так:

«К наиболее селеопасной территории относится Слюдянский район, а именно — участок побережья озера Байкал от города Слюдянка до поселка Солзан.

При проведении полевых работ в 2019–2023 годах на территории селеактивных бассейнов хребта Хамар-Дабан сотрудниками Института установлено, что в настоящее время в руслах селеактивных рек накоплено огромное количество рыхлообломочного материала. Этот материал является потенциальным очагом питания селевых потоков их твердой составляющей. В сложившихся условиях в случае выпадения аномального количества атмосферных осадков, подобных уровню 1971 года и при возможном влиянии сейсмического фактора, в южном Прибайкалье может произойти активизация масштабных селевых процессов катастрофического характера, способных нанести ущерб объектам инфраструктуры Слюдянского района и картам-шламонакопителям БЦБК.»

А теперь то, что говорит Дмитрий Гладкочуб дальше (внимание на последний абзац):

«Предотвратить подобную ситуацию может расчистка берегов от деревьев, нависающих над руслами рек. Если этого не делать, то стволы окажутся в речных потоках и будут формировать многочисленные завалы — преграды на пути паводков и селей. Отмечу, что не спиленные вдоль русел рек деревья, все равно не живут долго и рано или поздно в результате эрозии берегов оказываются в речных руслах и в акватории озера Байкал, откуда их потом с героическими усилиями и колоссальными финансовыми затратами извлекают специализированные организации. Например, в 2023 году из акватории Байкала специалисты «Востсибрегионводхоза» уже извлекли 850 кубометров древесины (поваленных деревьев), принесенной в Байкал с подножий Хамар-Дабана после интенсивных дождей.

Еще один способ снижения паводковой и селевой опасности — это расчистка узких мест и спрямление русел рек.

И в этом случае речь идет не о «массовых рубках» с неясными целями и бенефициарами (выгодополучателями), а о возможности доставки спецтехники к конкретным местам проведения работ по обеспечению селевой безопасности.»

Откуда же взялась цифра в 90%, которой оперирует депутат Тен? А вот откуда.

В апреле 2024 года Иркутский филиал СО РАН проинформировал, что на тот момент (то есть именно в апреле 2024 года), вследствие высокого уровня снежного покрова, вероятность возникновения селевой опасности в Слюдянском районе (территория которого, на минуточку, составляет 4 348 квадратных километров, что почти вдвое превышает территорию, например, государства Люксембург) достигает 90%, в результате чего (цитата) «затоплению будут подвержены пять населённых пунктов (313 домов и 217 приусадебных участков)». Паводок давно закончился, на дворе конец лета, вероятность селя исчезла.

Как мы видим, в прогнозе СО РАН ни о каких шламонакопителях БЦБК речь не идет, и вообще говорится о конкретном периоде опасности, связанном с таянием снега. Более того — действующий «Закон о Байкале» не мешает осуществлять противоселевые мероприятия, в частности монтировать селезащиту и выпрямлять русла рек. Именно этим, к примеру, уже два года занимаются строители на реках Солзан и Большая Осиновка в районе БЦБК, и никакие недостатки законодательства им не мешают. Фото лета 2023 года:

К сведению господина Тена, селезащитные сооружения выглядят вот так. Для их возведения не требуются сплошные рубки. Там вообще рубки не нужны.

Относительно Южной котловины Байкала. Господин Тен либо не очень образован, либо читал то, что сказал Дмитрий Гладкочуб, не очень внимательно. Южная котловина Байкала — это не столько само озеро, сколько вся прилегающая к нему территория. То есть сход селя, например, по долине реки Слюдянка, которая также находится в Южной котловине Байкала, вовсе не означает попадания обломочного материала в озеро Байкал. Скорее всего сель остановится на одном из поворотов реки или за счет снижения уклона долины, на достаточном расстоянии до берега. Как это уже бывало не раз в истории.

Страшилка относительно того, что некий сель возьмет и размоет шламонакопители БЦБК, и весь шлам-лигнин попадет в Байкал, повторяется из года в год. Однако все те, кто транслирует эту страшилку, либо совершенно некомпетентны, либо занимаются сознательной подтасовкой фактов.

Дело в том, что шламонакопители БЦБК находятся на возвышенностях между долин рек Солзан, Большая и Малая Осиновки. А сели сходят именно по долинам рек. Вода в гору не течёт, и вероятность того, что сель поднимется на десяток метров и размоет шламнакопители, практически нулевая.

Шламнакопители строили советские инженеры, а не малограмотные депутаты Госдумы, и они принимали во внимание и вероятность землетрясений, и схода селей.

Кроме того, и это хорошо видно на карте, основные шламнакопители находятся на большом расстоянии от берега Байкала. В частности, между шламнакопителями и берегом расположена федеральная автотрасса «Байкал», которая проходит по высокой насыпи, поселок Солзан и Транссибирская железнодорожная магистраль, также проходящая по высокой насыпи. Уклон и протяженность реки Большая Осиновка, которая представляет главную селевую опасность в этом районе, недостаточна для того, чтобы сформировать сель такой мощности, чтобы он мог снести обе насыпи, поселок и дойти до Байкала. Это всё-таки не Кавказ, а Хамар-Дабан с высотами перевалов около тысячи метров над уровнем Байкала.

Также является страшилкой, не имеющей ничего общего с реальностью, идея о том, что сель размоет шламнакопители и вынесет шлам-лигнин в Байкал. Шламнакопители — это глубокие плоские ямы, огражденные со всех сторон или земляными насыпями большой ширины, или бетонными стенами.

Шлам-лигнин в них спрессован годами, а поверх него находится толстый слой земли. Сель — не экскаватор, он идет по поверхности земли, причем по линии наибольшего уклона и наименьшего сопротивления. Даже если предположить, что законы физики и земного тяготения не работают, а вода бежит в гору, то сель пройдет поверх шлам-накопителей, не причинив им никакого вреда.

Сам по себе шлам-лигнин не является ядовитым веществом. Это всего лишь природное вещество, пропитывающее стенки растительных клеток. В ходе выделения целлюлозы лигнин, конечно, подвергается воздействию некоторых химических веществ, но это точно не оружие массового поражения. Лигнин практически не растворяется в воде, и его попадание в Байкал не отравит озеро, как пишет наш депутат, а лишь засорит его.

Объем шлам-лигнина во всех шламнакопителях БЦБК — шесть миллионов тонн. Цифра, конечно, поражает воображение. Но объем Байкала — 23 тысячи кубических километров воды. Даже если весь без исключения шлам-лигнин попадет в Байкал, его масса составит 0,026% от объема Байкала. То есть одну четырехтысячную часть. Учитывая, что лигнин — практически инертное вещество, то ни Байкал, ни его жители этого даже не заметят. В Байкал ежегодно падают и выносятся с реками сотни стволов деревьев, содержащих тот же самый лигнин, и озеро прекрасно перерабатывает эту органику.

Мы бы на месте депутата Тена лучше поинтересовались, куда ушли деньги, выделенные из федерального бюджета на ежегодную откачку так называемых «надшламовых вод» - слоя воды, покрывающего шлам-накопители БЦБК. Из года в год корпорация «Росатом» осваивала около 100 миллионов рублей на перекачку воды с поверхности шламонакопителей в очистные сооружения города Байкальска. Никакого смысла в этом не было: напомним, шламонакопители закрыты сверху толстым слоем земли, и скапливающаяся сверху дождевая вода совершенно безопасна. С нашей точки зрения, речь может идти о махровой коррупции, что, однако, ничуть не волнует депутата Тена.

Отметим, что в непосредственной близости от городов Иркутск, Ангарск и Усолье-Сибирские под открытым небом на площадке Ангарского ЭКХ лежат десятки тысяч тонн смертельно опасного отработанного гексафторида урана, отравляющего вещества первого класса опасности, смертельная доза которого составляет доли миллиграмма. Но никого из депутатов Госдумы этот факт почему-то не интересует.

Но самое главное не это.

Если депутат Тен так озабочен наличием шлам-лигнина на берегу Байкала, то почему он лоббирует поправки о сплошной рубке лесов, а не говорит о вывозе и утилизации именно шлам-лигнина? Мы одни не видим логику в его действиях?

Впрочем, дальнейшая аргументация депутата Тена вызывает серьезные сомнения в его способности делать логические выводы.

Сергей Тен:

«Другой пример – в прошлом году из-за ограничений законодательства на севере Байкала ливни размыли дамбу на реке Холодной в Республике Бурятия и прервали движение по БАМу. Вводился режим ЧС, 5 дней стояли поезда с пассажирами, стояли грузы на железной дороге. А если бы кто-то погиб как в Республике Коми при трагедии две недели назад?»

Минуточку. Дамба в Северо-Байкальском районе Бурятии в районе реки Холодная была построена в 1978 году и подлежала реконструкции. Однако по неведомым причинам работы не были выполнены, выделенные деньги возвращены в бюджет. Доблестная РЖД состояние дамбы игнорирует, так как она не входит напрямую в её инфраструктуру. Как следствие, дамбу размыло паводком, после чего вода добралась до трассы БАМ, где размыла также и железнодорожную насыпь.

При чем тут несовершенство законодательства, когда имеет место самый обычный бардак и некомпетентность? Разве несовершенство законодательства мешало отремонтировать дамбу вовремя?

И, кстати, вопрос именно, в том числе, к депутату Тену — почему стратегически важная Байкало-Амурская магистраль находится в положении пасынка? Почему поезда до сих пор ходят по одному пути? Почему многие мосты не ремонтировались со времен их постройки в 1970-х годах? Почему на автотрассе БАМ до сих пор нет асфальтового покрытия?

Кстати, депутат Тен не совсем в теме. При размытии дамбы на реке Холодная не обошлось без жертв: погиб работник РЖД.

Сергей Тен:

«Буквально меньше недели назад – федеральная автотрасса А-333 до границы с Монголией, Тункинский национальной парк. Обрушивается мост. Единственная дорога из Иркутской области и Республики Бурятия в сторону погранпункта с соседним государством встает, образовывается пробка, вводится режим ЧС.

У нас сейчас на единственной дороге между Москвой и Владивостоком в границах центральной экологической зоны есть 5 аварийных мостов, которые могут обрушиться в любой момент. »

Прекрасно. Мост упал из-за нарушений технологии строительства и отсутствия технического контроля. При чем тут несовершенство законодательства по озеру Байкал?

Если в центральной зоне Байкала есть пять аварийных мостов — почему они не ремонтируются? «Закон о Байкале» не мешает ремонтировать ни мосты, ни дороги — кому как не Сергею Тену это знать. Ведь именно его ЗАО «Труд» ремонтирует и федеральную трассу «Байкал» вдоль Байкала, и те самые аварийные мосты.

В общем, с логикой у депутата, мягко говоря, не очень. Или, наоборот, с логикой нормально, просто Сергею Тену во что бы то ни стало необходимо протащить поправки к «Закону о Байкале»?

И тут возникает резонный вопрос о том, зачем это делается. Чьи интересы лоббирует Сергей Тен? Свои и своего дорожного бизнеса? Или какой-то более крупной финансово-промышленной структуры, которая положила глаз на самое (пока еще) чистое озеро в мире?