Иркутское СИЗО №1. Остановлен ли круговорот насилия?

Современная российская пенитенциарная система является одной из самых страшных в Европе. В России положение следственных арестованных нисколько не отличается от положения осужденных преступников. Они одинаково бесправны и ничем не защищены от произвола смотрителей системы ФСИН, несмотря на то, что их вина не доказана судом и они всего лишь обвиняются в преступлении.

И если по желанию следователя, кого то угораздило попасть за решетку на время расследования, то его жизнь практически ничем не будет отличаться от жизни бесправного раба системы ФСИН. Говоря библейским языком, если система российского ФСИН сродни земной преисподней, то вратами ада всей тюремной системы России уже несколько последних лет является СИЗО-1 г.Иркутска.

Разгром пыточного СИЗО

Внешне это изолятор ничем не выдает в себе дом пыток и страданий. Внутри него все коридоры украшены цветами и декоративными деревцами в горшках и кадках. В тюрьме оборудован музей с камерой Колчака, куда водят экскурсии. На территории изолятора есть православный храм. В спец блоке установлены даже аквариумы с черепахами. Именно этим лоском начальнику учреждения удавалось пускать пыль в глаза всем высоким проверяющим.

Однако, иркутский СИЗО-1 г.Иркутска на протяжении последних 10 лет «прославился» на всю страну как пыточный изолятор, в котором вообще не действуют никакие законы и правила. На страницах сетевых и печатных изданий было рассказано множество жутких историй об этом учреждении. Были сняты фильмы «Иркутской СИЗО. Территория пыток», выпущено огромное количество видеороликов с рассказами заключенных на каналах правозащитников, таких как Gulagu.net. Но остановить это беззаконие не удавалось никому в силу сложившегося круговорота насилия внутри судебно-следственной системы. Любой противостоявший этому катку насилия перемалывался и превращался в часть этой системы.

Как рассказал порталу Тайга. Инфо основатель Gulagu.net Владимир Осечкин: «Выяснили, что идет сговор между ГУФСИН, местными псевдоправозащитниками из ОНК, СПЧ. Иркутск — абсолютно красный, подментованный город. Практически на всех местных правозащитников есть папки у спецслужб, этим обеспечивается их бездействие».

Например, в Иркутской области из 362 сообщений о превышении полномочий в 2019году сотрудниками ФСИН хода не получило ни одно, как следует из данных РБК.

При том, что лимит наполнения СИЗО составляет 1052 человека. То есть, несмотря на огромный поток заявлений об избиении заключенных ни одно из них не заканчивалось уголовным делом. Это обеспечивалось полной закрытостью страшного учреждения ФСИН, круговой преступной порукой между следственным изолятором, прокуратурой Иркутской области и региональным следственным комитетом Иркутской области.

Отважившихся написать заявление о пытках заключенных сразу после поступления заявления в СКР вызывали в оперативную часть СИЗО, где проводили беседу, либо проводили внушение те же сокамерники, пытавшие жертву, которые прямо обрисовывали перспективы дела потерпевшему от пыток – либо продолжение истязаний, изнасилование и жизнь под «шконкой» (тюремная кровать на слэнге) либо отказ от своих показаний. Под «шконку» в камере тюремные пресовщики загоняли своих жертв и запрещали вылезать оттуда на протяжении нескольких суток.

За годы существования кровавого маховика насилия в СИЗО-1 г.Иркутска сформировалось настоящее преступное сообщество, которое занималось совершением тяжких и особо тяжких преступлений в отношении заключенных. Рядовых членов этого сообщества сотрудники изолятора вербовали из числа самих заключенных, которых принуждали к занятию преступной деятельностью в своей среде. Они становились «разработчиками», то есть выполняли задание оперативников на ломку арестованных и принуждение их к даче нужных следствию показаний, выколачивания из них денег и имущества.

О такой системе вербовки заключенных рассказал один из освободившихся «разработчиков» Сергей Шмаков «Салах». Он длительное время работал на оперативный отдел СИЗО и занимался истязанием заключенных, склонял их к признательным показаниям и сотрудничеству со следствием. «Вербуют каким способом — меня конкретно избивали, меня закинули к «Ярику» (Антон Яровой) с «Мафией» (Андрей Бевзюк), они меня избивали постоянно, принуждали к этому. Принуждали этим заниматься, я где-то отказывался, но сил у меня нету, я физически неразвитый человек, поэтому у меня не было выбора. Яровой постоянно половыми органами махал, издевался», — рассказал Шмаков правозащитному проекту «Гулагу.нет».

Далее, после подготовки боевиков – «разработчиков», им выдаются задания, а оперативники СИЗО раскидывают вновь поступающих заключенных к ним в камеры. В отдельных случаях, оперативники и дежурные СИЗО насильно заталкивают перепуганных жертв в «пресс-хаты» (камеры где пытают заключенных).

Как рассказал Павел Федоров, его насильно оперативник Алексей Сурин заталкивал обратно в камеру к Антону Яровому и Андрею Бевзюку, когда тот весь избитый выскочил оттуда и попросил помощи от администрации. Павел Фёдоров содержался с осени 2018 по лето 2019 года в СИЗО-1, его вывозили также в здание 3-его отдела СУ СК по Иркутской области, где оперативники УБОП пытали его и другого обвиняемого при следователях, а оперативники УБОП прямо говорили, что в СИЗО-1 ряд корпусов контролируют именно они и что они решают, будут его завтра просто пытать или изнасилуют кипятильником и переселят в камеру "гарем" (где живут т.н. "опущенные").

В «пресс-хате» подготовленные садисты Игоря Мокеева, сбивали жертву с ног, избивали, связывали, подвешивали к кровати, душили, пытали током, лишали сна, отдыха. Истязания проводились под четким инструктажем сотрудников оперативного отдела СИЗО, которым до сих пор руководит находящийся под следствием Максим Вольф. Именно Вольф курировал всю оперативную обстановку в изоляторе и переводил жертв пыток от одной группы садистов к другим. Именно Вольф взаимодействовал со следователями и оперативниками, в производстве которых находились уголовные дела, сфабрикованные против жертв пыток.

Дежурные по корпусам, выводные, сотрудники медсанчасти создавали видимость своей работы и просто не замечали криков и стонов в камерах пыточного изолятора. Деятельность оперативного отдела курировал заместитель Мокеева – Антон Самара. Именно это садист в преступном сообществе отвечал за все передвижения заключенных, улаживал все спорные вопросы со следователями, которые иногда создавали видимость проверок учреждения.

Правозащитники считают, что руководил преступным сообществом пыточного СИЗО начальник учреждения Игорь Мокеев, который взаимодействовал с прокуратурой Иркутской области и руководством Следственного комитета. Роль каждого из главарей этой страшной пыточной машины заключалась в банальном наплевательском отношении к своим обязанностям. Руководство СКР обеспечивало преступному сообществу Игоря Мокеева безнаказанность в виде укрытия любых внутрикамерных преступлений, вымогательств денежных средств, истязаний и изнасилований заключенных, превышения полномочий сотрудниками его учреждения. Роль прокуратуры Иркутской области сводилась к видимости осуществления якобы надзора не только за пыточным СИЗО, но и за остальными учреждениями ГУФСИН по Иркутской области, где аналогично расправлялись с заключенными.

Как указал Генеральный прокурор страны Игорь Краснов в приказе о привлечении к дисциплинарной ответственности первого заместителя прокурора Иркутской области Максима Николаева от 11.03.21года: «надзор за законностью действий в отношении заключенных не был организован должным образом. Прокуратура не проследила за тем, чтобы в камерах были установлены средства видеоконтроля. Также не были приняты меры для того, чтобы своевременно выяснить, кто причастен к насилию над осужденным. Условия содержания заключенных не всегда соответствовали гигиены, санитарии и пожарной безопасности, а в тюремной больнице не хватало врачей и оборудования. Некоторых заключенных заставляли работать сверхурочно».

Страшный круговорот насилия в Иркутской области был выгоден руководителям всех силовых структур Иркутской области. ГУФСИН такое положение дел сулило постоянный покой и тишину в учреждениях. Когда все напуганы, сломлены и подавлены, то руководить таким контингентом намного проще, не говоря уже о штамповании следователями и прокурорами уголовных дел против обвиняемых, лишенных сил к сопротивлению.

Разобщить преступное сообщество Игоря Мокеева правозащитникам удалось только в январе этого года, когда достоянием гласности стали страшные последствия изнасилования заключенного Кежика Ондара, едва выжившего после нескольких месяцев адских мучений в СИЗО. С апреля по декабрь 2020 его истязали и насиловали в камерах СИЗО под контролем оперативника Алексея Милентьева, выполнявшего задание руководителей преступного сообщества по ломке заключенных из ИК-15. Здесь преступники из ФСИН не смогли зачистить следы, жертва пыток выжил, были возбуждены уголовные дела, по которым после вмешательства федерального руководства арестовали рядовых членов преступного сообщества – оперативника СИЗО Алексея Мелентьева и дежурного Михаила Дампинова. А непосредственного руководителя преступной деятельности - начальника оперативного отдела СИЗО-1 Максима Вольфа следователь отправил под домашний арест. О чем расскажем ниже.

ФСИН сообщает уже о девяти уголовных делах против сотрудников колоний и заключенных, которые по их указанию пытали других осужденных — так из них выбивали признания по делу о прошлогоднем бунте в ИК-15 в Ангарске. Бунт тогда разгорелся как реакция заключенных на избиения.

Более подробную информацию 25 февраля этого года на круглом столе в Совете Федерации представил директор ФСИН Александр Калашников. Он заявил о 75 пострадавших от насилия в колониях и СИЗО в Иркутской области. Проверка установила, что к пыткам над заключенными причастен 41 человек. «Мероприятия в этом территориальном органе ФСИН России будут проводиться до полной декриминализации обстановки», — пообещал господин Калашников, которого цитирует РИА «Новости».

Также он сказал, что в ходе проверки опрошено 1145 человек и установлено около 90 очевидцев насилия. «Кроме того, представители ФСИН выявили десять осужденных, применявших меры физического воздействия в отношении других подозреваемых, обвиняемых и осужденных»,— говорится в сообщении ведомства и отмечается, что в отношении них ведутся проверочные мероприятия.

По следу Вольфа

Максим Вольф на сегодняшний день является самым высокопоставленным обвиняемым в пыточном СИЗО-1 г.Иркутска по уголовному делу о насильственных действиях сексуального характера, повлекших причинение тяжкого вреда потерпевшему К. Ондар. Следователем третьего отдела СУ СКР по Иркутской области Станиславом Бородулиным пока предъявлено Вольфу очень смехотворное обвинение в том, что им согласованы рапорта оперативника Милентьева о переводе осужденного Кежика Ондара в камеры № 421 и № 435, где производились его пытки и изнасилование группой заключенных. Никакой речи об организации этих пыток Вольфом в обвинении не идет. Как не идет речи и об организации пыток Вольфом десятка других заключенных, прошедших через эти камеры с агентами оперативного отдела СИЗО.

Несмотря на организующую роль Максима Вольфа в механизме массовых пыток, истязаний и принуждения заключенных к даче признательных показаний следователь следственной группы по делу Вольфа обратился в суд с ходатайством о помещении Вольфа под домашний арест. Все дело в том, что Вольф, ещё до своего задержания по данному уголовному делу, сразу поставил следователям условия о том, что в случае своего ареста он не будет молчать. Вольф угрожал дать полные показания о причастности руководителей регионального следственного комитета в организации пыток, фальсификации доказательств по уголовным делам, которые добывались им и его группировкой в стенах пыточного учреждения.

В частности, Вольф угрожал рассказать о роли следователя СУ СКР Евгения Карчевского в организации пыток. По словам нашего источника, предоставившего аудиозапись разговора с Вольфом, у Вольфа с Карчевским давно сложились приятельские отношения. Именно Карчевский руководил следственной группой, расследующей дело о бунте в ИК-15, заключенных которой в массовом порядке пытали в стенах учреждения Вольфа. А жертвы пыток, не читая, подписывали сочиненные Карчевским показания о придуманном бунте в колонии №15.

Именно на основании постановлений следователя Евгения Карчевского заключенные из ИК-15 и их мучители незаконно находились не в колонии, а в СИЗО-1 г.Иркутска, где их истязали, насиловали и пытали по указанию Карчевского. По словам Вольфа, Карчевский давно обещал Вольфу найти ему другое хлебное место в органах полиции. Но Карчевский постоянно откладывал этот вопрос, требуя от Вольфа исполнения все новых поручений по своим уголовным делам, курируемым руководителем следственного управления генералом Буневым. Кроме большого дела о бунте заключенных, Карчевским расследовалось с 2018года чисто «коммерческое» уголовное дело в отношении известного в Иркутске бизнесмена Дмитрия Матвеева, его сына и еще пятерых жителей республики Чечня.

Это категория щедро оплачиваемых заказчиками уголовных дел, где следователь отрабатывает на деньги заказчика нужную версию по делу и подгоняет под нее показания свидетелей, потерпевших и обвиняемых. Дмитрию Матвееву, прикованному к инвалидной коляске, Карчевским по заказу бывшей жены обвиняемого Татьяны Казаковой вменено похищение Руслана Дукина, который якобы был похищен по его просьбе несколькими жителями республики Чечня. Вместе с Матвеевым на скамье подсудимых сейчас сидят Эдильханов Н.Ш., Шидаев У.Ш., Гамаев З.А., Беличков А-М.А, Бистаев А.Б. Четверо из них уже три года находятся в СИЗО-1 г.Иркутска в полном распоряжении группировки Игоря Мокеева. А потому именно начальник оперотдела СИЗО Максим Вольф оказал заказчику этого уголовного дела Татьяне Казаковой и исполнителю заказа Евгению Карчевскому очень весомую услугу.

Вся доказательная база по данному уголовному делу была построена исключительно на показаниях потерпевшего – Дукина Руслана, и трех засекреченных свидетелей Громова А.И., Розман И.Д., Иванова А.М.

Агенты оперативных служб СИЗО или «стукачи-наседки» с придуманными фамилиями «Громов» и «Розман» длительное время содержатся в ФКУ СИЗО-1 города Иркутска; и этих осведомителей…. совершенно случайно…. поочередно подсаживали по заданию Максима Вольфа в одну камеру со следственно арестованными Эдильхановым, Шидаевым, Беличковым и Гамаевым. Тюремные «наседки», по их версии, за период совместного содержания близко познакомились с каждым из обвиняемых, при этом общались на различные темы, в том числе личного характера. И каждый из них довольно обстоятельно сообщал наседкам о том, что Руслана Дукина они похищали по заказу Матвеева. А Матвеев их нанял специально для того, чтобы те украли для него человека и заставили последнего переписать на Матвеева свое имущество.

Именно Максим Вольф, как следует из аудиозаписи его разговора с нашим источником, подыскал для Карчевского двух лжесвидетелей из числа заключенных - «Громова» и «Розмана». И данным фактом теперь Максим Вольф очень умело бравирует перед руководителем СКР Дмитрием Вастьяновым чтобы спасти свою собственную шкуру от тюремных нар.

Если Вольф расскажет как готовились эти свидетели к допросу по делу Матвеева, или о том, как ему Карчевский приносил готовые тексты протоколов этих допросов, которые должны были заучивать в камере стукачи Вольфа, то исход для самого Карчевского будет просто трагичным. А значит, судьба оплаченного Казаковой заказа будет катастрофической не только для Карчевского, но и для генерала Андрея Бунева и бывшего прокурора Иркутской области Александра Воронина.

Как утверждает наш источник, именно Воронин лично курировал утверждение обвинительного заключения и поддержание обвинения по делу Дмитрия Матвеева. А сама Казакова давно не скрывает того, что помогала бывшему прокурору Иркутской области Александру Воронину достраивать его особняк в охранной лесной зоне элитного поселка на Байкальском тракте.

Но одними лжесвидетелями помощь Игоря Мокеева и Максима Вольфа в деле Матвеева не ограничилась. Практически все обвиняемые по делу Матвеева были подвергнуты пыткам, избиениям и принуждению к даче показаний в пресс-хатах СИЗО-1 г.Иркутска. А сам инвалид 1-й группы Дмитрий Матвеев был незаконно помещен в камеру, не приспособленную для инвалидов-колясочников, где отсутствовали элементарные бытовые условия.

"Пресс-хата" Антона Самары

В зависимости от статуса заказанной преступному сообществу Игоря Мокеева жертвы, пыточные камеры иркутского СИЗО-1 г.Иркутска закреплялись за разными оперативниками и их руководителями. Обвиняемый Умалат Шидаев при очередном продлении срока своего ареста прямо в судебном заседании Иркутского областного суда перерезал себе вены. Он больше не мог терпеть издевательств и пыток в камере № 416, организованных правой рукой Мокеева, его заместителем Антоном Самарой.

4 августа 2018года на него в камере № 416 напали известные уже всей стране садисты-разработчики Антон Яровой «Ярик», Андрей Бевзюк «Мафия», Михаил Пукас и уже популярный блоггер- разработчик Сергей Шмаков «Салах». По словам Шидаева, в камере в этот момент присутствовали заключенные Рыков и Евтушенко. Его повалили на пол, связали руки и ноги простыней, растянули руки и ноги в разные стороны, затем положили на голову подушку. Истязаемому Шидаеву лили на голову воду, душили и требовали от него признательных показаний против Дмитрия Матвеева. Угрожали ему изнасилованием в случае отказа от показаний на Матвеева.

За всеми этими преступными действиями в дверной глазок камеры наблюдал другой садист, оперативник Алексей Сурин, который «шестерил» у Максима Вольфа и Антона Самары, - приносил разработчикам сигареты, коньяк, виски, наркотики. Закидывал в камеру новых жертв насилия и вымогательства.

Насладившись сценами избиения, через час в камеру к подопечным садистам зашел сам оперативник Алексей Сурин, который, подойдя к лежащему на полу Шидаеву, попросил заключенных его развязать. Потом Сурин отвел истерзанного Шидаева к себе в кабинет и настоятельно попросил забыть обо всем произошедшем. Он честно сказал, что камера № 416 находится под покровительством Антона Самары и именно от этого оборотня зависит судьба любого заключенного. Именно Самара решает, кого нужно изнасиловать и загнать под «шконку», а кому разрешено жить как все и дышать воздухом.

Эти объяснения Шидаев давал следователю третьего отдела СУ СКР по Иркутской области Максиму Татарову в декабре 2019года. Никакой проверки Татаров по заявлению не проводил, поскольку лживую версию тюремных садистов попросил Татарова изложить прежний руководитель третьего отдела СУ СКР Сергей Бобылев. И Татаров вынес в новый год нужное преступникам постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 31 декабря 2019года. А теперь этот же оборотень Бобылев, будучи уже адвокатом, защищает обвиняемого Максима Вольфа от своего бывшего подчиненного следователя Станислава Бородулина, который делает вид, что расследует пытки, организованные Максимом Вольфом, Антоном Самарой и Игорем Мокеевым.

О пытках заключенными Антон Яровой «Ярик», Андрей Бевзюк «Мафия», Михаил Пукас рассказали десятки заключенных, прошедших через эту пресс-хату Антона Самары. Каждый из них описывал примерно одинаковые способы совершения преступлений, участия в них непосредственно сотрудников ФСИН Алексея Сурина и Антона Самары. Однако, участие в пыточном конвейере руководителей СКР и прокуратуры Иркутской области позволяло длительное время лидерам преступного сообщества Мокееву и Самаре оставаться безнаказанными.

И кстати Антон Самара после разгромы пыточного конвейера был даже повышен до должности сотрудника управления собственной безопасности ГУФСИН по Иркутской области. То есть этому садисту поручено искать оборотней в своей среде обитания.

Убийство как вид наказания

Главную фигуру в коммерческом деле Карчевского – Дмитрия Матвева, передвигающегося на инвалидной коляске, спасло от расправы только тяжелое состояние здоровья. Но его состояние преступники, решили как раз использовать для совершения убийства путем инсценировки его естественной смерти.

Матвеева поместили в камеру № 318 больничного отделения СИЗО к осужденному серийному убийце и разбойнику Андрею Молчанову. Он отбывает свой 19 летний срок не в колонии, а в СИЗО, помогая Вольфу и Самаре избивать заключенных. Как считает Дмитрий Матвеев, по замыслу его бывшей супруги, его планировали убить несколько раз, но присутствие личной охраны не позволило довести её планы до конца.

Потому убийство Матвеева планировалось в следственном изоляторе в виде естественной смерти жертвы от тяжелых заболеваний. Никто бы не заподозрил криминальной причины смерти, а поручить такое дело как раз и планировали Андрею Молчанову, на счету которого убийства нескольких иркутских бизнесменов – Вячеслава Безденежных, Павла Чекотова, адвокатов Левинсона и Стремлина и еще нескольких жертв, убитых Молчановым при разбоях. Такого пестрого набора самых разных уголовных статей вряд ли можно найти у любого заключенного. Но именно Молчанова подсадили к Матвееву.

По словам Дмитрия Матвеева, Молчанов регулярно ходил из камеры в кабинет к оперативникам, где вероятно получал от Самары указания как правильнее организовать инвалиду летальный исход, чтобы никто не заподозрил руководство учреждения в убийстве. Молчанов сильно нервничал, не хотел мотать очередной срок даже за большие деньги. Но убийцам помешало закончить задуманное особо активная защита Матвеева, проведение медицинских исследований, вынудивших следователей выпустить Матвеева из СИЗО.

Но даже после освобождения Матвеева, преступное сообщество Мокеева предоставило Карчевскому результаты своих трудов. Киллера Молчанова, который вообще по закону не мог содержаться в одной камере с Матвеевым, Карчевский допросил свидетелем по делу. Молчанов рассказал Карчевскому как ему Матвеев признался в совершении преступления. И таким образом, к показаниям лжесвидетелей «Громова» и «Розмана» добавился еще один свидетель – «киллер- стукач» Андрей Молчанов.

Имея такие козыри на руках, лидеры преступного сообщества – Мокеев, Самара, Вольф остались на свободе. А Мокеев был всего лишь уволен из учреждения по отрицательным основаниям, а Самара переведен на другую должность. Во как, читатель!

Десятки установленных жертв пыток, изнасилований, всевозможных истязаний и принуждению к даче показаний в Иркутской области больше не является преступлением. Массовые серийные преступления преступного сообщества Мокеева не должны оставаться без наказания, а палачи не должны уйти от ответственности.

Просим считать настоящую публикацию официальным обращением к каждому депутату Государственной думы и сенатору Совета Федераций с целью направления соответствующих запросов к Генеральному прокурору страны и Председателю СКР.