От Иркутска до Полинезии
Скитания Федора Шемелина во время первого русского плавания вокруг света
Имя приказчика Федора Шемелина впервые встречается в "Наставлении" 1786 года основателя Русской Америки Григория Шелихова. Этот знаменитый человек все распоряжения своим соратникам делал в письменном виде. Видимо, с тех пор приказчик стал служить Русско-Американской компании.
Из документов архива Шелихова, найденного в 1934 году в Вологде, видно, что Федор Шемелин был родом из Тобольска, бывал на Тихом океане и на границе с Китаем — в бойкой торговой Кяхте. К дальним странствиям он привык, и путешествия от Охотска и Иркутска до Москвы было для него простым делом, обычным в те времена.
Иркутск и океан
Старый Иркутск видел немало мореходов, гостивших здесь. В Иркутске побывал и Владимир Атласов — казак из устюжских мужиков и покоритель Камчатки, геодезисты Евреинов и Лужин, которым Петр Великий поручал исследовать, "сошлась ли Америка с Азией", командор Витус Беренг. По улицам Иркутска ходил Алексей Чириков, один из первых людей, видевших аляскинских индейцев. Об Иркутске много знал и Михайло Неводчиков — мастер-серебреник и исследователь Алеутских островов. Прибыв в Иркутск, он прослышал об Охотске и пошел туда — искать счастья "на Тихом океане". Отметим, что слово "океан" после шелеховской, беринговской и других сибирских эпопей было в Иркутске привычным.
Через Иркутск на Москву прошли первые обозы с тихоокеанской пушниной и повозки с китайским чаем, выменянными на эти же меха в Кяхте. Охотск — Иркутск — Тобольск — Верхотурье — Москва — Петербург — таков был путь аляскинского бобра. Федор Шемелин, служа у Шелихова, не раз бывал в нашем городе, отдыхал в Иркутске от утомительных кяхтинских и охотских странствий.
По океанской дороге
...26 июля 1803 года в 9 часов утра два корабля — "Надежда" и "Нева" — вышли из Кронштадта в первое русское путешествие вокруг света. Федор Шемелин в этой исторической экспедиции представлял Российско-Американскую компанию, и его обязанностью было присматривать за грузами, отправленными в Русскую Америку, а также заниматься множеством хозяйственных дел.
В день отплытия Шемелин открыл первую страницу толстенной тетради под названием "Журнал первого путешествия россиян вокруг земного шара".
В августе корабли пришли на копенгагенский рейд. Следующая остановка — английский порт Фальмут. Здесь ждали, когда Рязанов вернется из поездки в Лондон. Когда корабли достигли острова Тенерифе, Шемелин отправился на берег. Он побывал в ботаническом саду и подробно описал его в своем журнале. 14 ноября наступил торжественный час — "россияне вступили, наконец, в другое полушарие земного круга", как записал Шемелин. Переход экватора был ознаменован веселым праздником.
Вести журнал Шмелину было нелегко. То надзор за кухней и покупка припасов на берегу, то хлопоты по поводу того, что на "Неве" обнаружена "гниль в бушприте и карамболе", то неприятности из-за очередного скандала, устроенного Федром Толстым.
Пришли в Бразилию. Шемелин уверяет, что он мог читать свой журнал, поднося к его страницам светящихся жуков, наловленных на острове Екатерины. Шемелин записал об этом острове все — его историю, состояние торговли, цены на рынках, сделал описание города Ностра Синьоре дель Дестеро.
В таком предприятии, как первая русская кругосветная экспедиция, кроме великого было и немало смешного, досадного и даже нелепого. Кто-то поссорил Крузенштерна с Резановым, а Толстой учинял такие скандалы, что был посажен под арест. Однако все время держать кавалера под замком было нельзя, и проделки неугомонного скандалиста продолжались.
Однажды Толстой, заманив к себе корабельного попа Гедеона, напоил старика до бесчувствия, а когда тот замертво свалился, припечатал его бороду к палубе (печать Толстой украл у Крузенштерна). Затем Толстой стал терпеливо дрессировать купленную им большую обезьяну и обучил ее наконец порвать и залить чернилами бумаги капитана. В пьянство и картежную игру Толстой втянул половину экипажа. Запасы спиртных напитков были в ведении Шемелина, и потому он особенно страдал от буйства Толстого.
На острове Нукагива
На рассвете в один из апрельских дней Шемелин увидел Нукагиве — главный остров Маркизского архипелага. Поскольку русские впервые знакомились с Океанией, для нас интересны те бытовые мелочи, которые заметил зорким глазом посланец Шелихова.
В частности, он описал в журнале визит короля. Танега Кегтенове с каменным топором в руках прибыл на "Надежду" в сопровождении свиты из восьми человек. В кают-компании гостям подали чай, но они не знали, как его пить. Островитян поили, как детей, с ложечки. Король, войдя во вкус, сам взял ложку и съел весь сахар, который был на столе. Старый владетель Нукагивы был, однако, себе на уме: выпросил в подарок двух бразильских попугаев, кур и петуха.
Русская наука обогащалась первыми сведениями об Океании. Федор Шемелин сколько мог помогал этому делу. Сбор этнографической коллекции был поручен натуралисту Брыкину, художнику Курляндцеву, егерю Петру Филиппову и Шемелину. Они сошли на берег и направились вглубь острова. Первые русские шли по Нукагиве сквозь вечнозеленые рощи. Шемелина вел телохранитель с пращой в руке — островитянин Мугау. Приказчик из Иркутска делал на ходу заметки в своей книжке.
Русские были приняты королем Нукагиве. Затем они гостили в хижинах островитян под кровлями из листьев хлебного дерева. Шемелин удивлялся: с одной стороны, странные вкусы этих людей, с другой — радушное гостеприимство, любовь к детям и строгость нравов. В эти дни Шемелин написал целую главу о хозяйстве туземцев — "О кухне или их поварском искусств".
На корабль путники возвратились с приобретениями для Кунсткамеры: копьями, палицами, ожерельями. Скоро Федор Шемелин закончил описание Нукагивы и его жителей. В мае корабли покинули Маркзские острова и пошли на Гавайи.
У короля Тамеамеа Гавайского
В последние дни мая 1804 года русские корабли достигли Сандвичевых островов. Король острова Тамеамеа уже со времен Кука знал европейцев. Они помогали ему строить корабли и одолевать соперников в борьбе за власть.
На Гавайях русские пробыли месяц. Шемелин трудился в каюте над полным описанием Сандвичевых островов. Он побывал на месте будущего города Гонолулу на острове Оаху, видел и самого короля и его наместника — беглого английского матроса Юнга.
Скоро перед кругосветниками открылся берег Камчатки. Федор Толстой к тому времени успел устроить какой-то новый скандал, и Крузенштерн не замедлил в Петропавловске списать его с корабля. "Надежда" направилась в Японию. Лисянский на "Неве" в это время шел на всех парусах к Аляске.
По морям, по волнам
В Нагасаки русских ждало разочарование. Переговоры с японцами закончились ничем. Рязанов был очень расстроен дипломатической неудачей. Шемелин, как русский человек, конечно, разделял скорбь посланника царя. Но Федор Иванович продолжал вести свой журнал. Он успел все же собрать ценные сведения о Японии, ее богатствах, полезных ископаемых, торговле.
В июле 1805 года наши аргонавты вернулись в Петропавловск-Камчатский, для того чтобы высадить Рязанова, который торопился в Русскую Америку, Калифорнию, а затем Петербург — делать доклад о походе. Крузенштерн повел "Надежду" в Китай.
8 ноября Шемелин сошел на берег в Макао — порт-колонии Португалии. Португальцы с удивлением рассматривали невиданных русских. Вскоре в соседний Кантон пришел на "Неве" и Лисянский. Он привез в Кантон меха из Русской Америки. Шемелин в Кантоне выручил 181 623 пиастра деньгами, боле 2 тысяч мест чая, выменял на меха китайку, шелк, фарфор. Но пытливость путешественника часто брала верх над расчетами торговца. Шемелин жадно изучал Кантон.
В 1806 году, когда в Иркутске стоял морозный февраль, "Нева" и "Надежда" покинули Кантон. Мимо берегов Суматры и Явы, волшебным Зондским проливом шли они, держа курс на мыс Доброй Надежды.
От мыса Доброй Надежды Лисянский повел "Неву" прямо в Англию, а Крузенштерн взял курс на остров Св. Елены. Шемелин занес в свой журнал впечатления о диком острове. Кто мог знать тогда, что эта суровая земля станет могилой Бонапарта?
Тогда на острове Св. Елены осталась русская могила. 26 апреля второй лейтенант корабля "Надежда" Головачев в припадке умоисступления покончил с собой выстрелом из пистолета. Шемелин описал печальную сцену похорон на чужбине. Губернатор острова обещал поставить памятник на могиле русского мореплавателя.
Вскоре "Надежда" бросила якорь у стен Кронштадта. С этого времени до 1816 года мы снова ничего не знаем о Шемелине.
Вместо эпилога
В 1816 году, спустя 13 лет после того, как он вез шелеховскую пушнину и ост-индские товары в Иркутск и Москву, Шемелин подготовил к печати свой журнал. В том же году шемелинский журнал был отпечатан двумя томами. В этих книгах Шемелин просто, бесхитростно, хорошим русским языком рассказывал о походе "Невы" и "Надежды". Записки сибирского самоучки имели немалый успех. Позднее Шемелин был забыт, как забывали раньше многих русских замечательных людей.
1816 год — последний и наиболее важный в жизни Шемелина. Архивы последующих лет упорно молчат о человеке, нога которого ступала и на старинную землю Иркутска, и на желтый песок Кяхты, и на коралловую твердь Полинезии. Старые историки не беспокоили себя изысканиями о жизни Шемелина. Куму интересна судьба простого приказчика и надсмотрщика над товарами корабля "Надежда"? Потомки не знают, где его могила, как и где закончил свою долгую жизнь летописец первого русского кругосветного плавания.
Справка "СМ Номер один"
19 августа 1803 года из Кронштадта началось первое русское кругосветное плавание под командованием Ивана Крузенштерна. Два корабля — "Надежда" и "Нева" — купил в Лондоне помощник Крузенштерна Лисянский. Через три года экспедиция благополучно вернулась назад.
