Рынок для бедных
Пропускная способность рынка, в народе известного как "Шанхай", составляет десять-тридцать тысяч человек в день. Приносимые ими сюда деньги практически не сказываются на внешнем виде этой торговой площади, недопустимо скромной даже на первый взгляд.
А что вы хотели за такие деньги?
На "Шанхай" я ходить не люблю. Однако свою нелюбовь прячу далеко, потому что вынуждена покупать здесь вещи довольно часто - на мою одну зарплату приходится сразу двое детей, которые имеют обыкновение быстро расти, рвать одежду, терять кроссовки... Примерно такие же соображения крайней экономии ведут всех приезжающих сюда, в том числе не только из районов областного центра, но и из Бурятии, Усть-Илимска, Тайшета и Нижнеудинска. Пиковый месяц на "Шанхае", как сказал мне его директор Сергей Рублев, - это август. Вся область едет сюда одевать своих выросших за лето школьников. Не проходят мимо и в предновогодние праздники: несмотря на морозы, в это время по узким проходам китайского рынка протискиваются бесчисленные покупатели.
Шанхайский фарс
В этот раз, переполнивший потребительское терпение, мне срочно потребовалась демисезонная куртка для дочки-первоклассницы. Ходить с ребенком на "шанхайку" - гиблое дело, особо в распутицу, поскольку внимание сосредоточено не только на кошельке, который хорошо бы сохранить, но и на месиве под ногами. В этот мартовский день рынок превзошел сам себя. Слой липкой грязи скрывал под собой настоящую катушку-наледь, что в условиях жуткой толкотни стало испытанием не столько нервов, сколько здоровья. А сверху вовсю звенела-стучала капель, не сказать чтобы теплая, лившаяся не только на развешенный товар, но и за ворот продавцов и покупателей. Последние при этом еще пытались извернуться и рассмотреть себя в зеркале - как там обновка?
Полчаса я срывала раздражение на ребенке, пока в конце концов не попала рукавом в поднос с пирожными, которыми торговали тут же, в тесном проходе. Куртку мы все же купили, практически первую попавшуюся и слишком для этого рынка дорогую. Раздражение на выходе переросло просто в бешенство: в конце концов, кто-нибудь обращает внимание на это издевательство над покупателями? На следующий же день я пошла обивать пороги разного начальствующего люда.
Глазами не хлопай!
Было утро - часов десять, не больше. Возле одного из входов коротали скуку два дюжих охранника в черной униформе. Продавцы только раскладывали свой товар, ранние покупатели толкучку не создавали. Поэтому можно было спокойно поговорить с продавцами. Две веселые девахи, сидящие на тюках с тюлевыми занавесками, от скуки разоткровенничались.
- Сумки тут вовсю режут! Но мы, даже если и видим, что на наших глазах деньги воруют, уже не предупреждаем. Попробуй скажи: "Женщина, у вас кошелек тянут", - тут же весь товар бритвой порежут. Полоснут по рулону - и конец. А вы представляете, сколько в рулоне метров? Или говорят: сигарету сейчас потушим о ваши тряпки...
Глядя на россыпь кружевной ткани - белой, зеленой, сиреневой, всех рисунков и форм, я посочувствовала:
- Ну у вас хоть товар не своруешь, не то что кто всякой мелкотней торгует...
Девахи весело засмеялись:
- Да вы что! Только за последнее время два раза утаскивали! Тючки - они же небольшие, не тяжелые. Чуть прощелкаешь - и готово, нету товара. Догоняли, правда, оба раза. Здесь глазами прохлопаешь - и без вещей, и без денег останешься.
...Ряды на этом рынке делятся довольно строго. Есть места престижные - на проходах, есть те, которые не хотят занимать даже в пиковое время. Особо веселый гвалт стоит на торговых местах, где торгуют азербайджанцы. Кстати, у них товар украсть трудно: присматривают за вещами друг друга и ничего не боятся. В отличие от тех же китайцев и корейцев, которые считают себя чужаками и практически не знают языка.
- Только вы их совсем-то уж бедненькими не считайте, - сказали мне в одном из чиновничьих кабинетов. - Здесь бедных китайцев нет. Чтобы приехать торговать в Россию, надо вложить неплохие, совсем неплохие деньги. Если уж и есть кто-то откровенно нищий - значит, ему вся деревня деньги на торговлю собирала. И по-русски многие из них очень неплохо говорят. Что у китайцев и корейцев хорошо, так это дисциплина. Есть старший, которому все подчиняются.
...Перед тем как зайти в вагончик к директору, я интереса ради заглянула в место попроще. Год назад появился со стороны улицы Байкальской принадлежащий рынку туалет. Хотя, как пояснили мне гордо, это целый "биосортир", на деле отхожий вагончик оказался столь же неприглядным внутри, как и снаружи. За пять рублей желающие дяденьки могут... ну, понятно что, в длинный желоб. А тетеньки - зайти в кабиночку, где возле отверстия в полу заботливо постелен разномастный картон. Глядя на всю эту заботу, я сразу вспомнила сатирика Задорнова, которому однажды иностранец, впервые увидевший деревянный сортир, задал вопрос: "А зачем вы делаете дырки в полу, если в них все равно никто не попадает?" К тому же меня мучил еще один вопрос: а как же чистится этот туалет? Позже я спросила об этом в дирекции. Оказывается, отходы вывозятся с помощью обычной канализационной машины.
Дойная корова
Большая новость, которую я узнала в кабинете директора самого популярного в области рынка, - оказывается, "шанхайка" всю свою десятилетнюю жизнь является муниципальным учреждением. И называется вовсе не "шанхайка", а "муниципальное учреждение по управлению муниципальными торговыми имущественными комплексами Кировского района города Иркутска". Сергей Рублев, тот самый директор, выговорил это словообразование легко. Я только тряхнула головой и решила вникнуть в историю.
Оказывается, на этом выгодно расположенном месте (самый центр областного города) когда-то была валяльная фабрика. Потом валенки съехали, а на освободившихся площадях прописался рынок. Он и изначально задумывался как рынок для малообеспеченных: не только покупателей, но и продавцов, которые нехитрой торговлей могли бы заработать на жизнь. Кстати, до сих пор на рынке, естественно на лучших местах, стоит торгует кое-кто из той, первой гвардии.
Второй новостью стало то, что на сравнительно небольшой площади размещено больше двух тысяч торговых мест. С недавних пор по некоторым причинам, о которых позже, на рынке начали устанавливать металлические павильоны. Что касается национального состава торгующих, то мне его представили в цифрах: больше тысячи корейцев и китайцев, около трехсот вьетнамцев, полторы сотни кавказцев, шестьсот с небольшим русских. Ну и две сотни представителей других национальностей, в том числе молдаван. На рынке их можно различить не только по внешним данным: каждый народ имеет свою строгую торговую специализацию. За торговое место длиной в метр продавец платит в зависимости от вида аренды восемьдесят-сто рублей в день.
На самом деле у меня к директору было всего несколько очень простых вопросов. Например: состоится ли так долго обговариваемый перенос "шанхайки" с и без того неприглядного центра Иркутска куда-нибудь на другие площади? Если нет, то будет ли что-нибудь предпринято для его благоустройства? Здесь я вспомнила о гололеде под ногами, неимоверной толкучке и капели за воротник. Однако ответы я получила в другом месте: в администрации Правобережного округа, у главного специалиста по вопросам торговли Ольги Неделько.
- То, что ближайшие год-два никакого переноса рынка не будет, это совершенно точно. Нет пока ни места, ни средств на перенос. Этот вещевой рынок спасает не только покупателей со всей области, которые приезжают за недорогим товаром, но и выручает городской бюджет: по сути, это единственный рынок, который постоянно и неплохо его пополняет.
- Ну хоть крышу-то какую-то можно сделать? Тент натянуть? - вспомнив о своих и чужих страданиях, решила вызнать я.
В конце концов, если рынок является для города такой дойной коровкой, можно же кинуть ей клок сена?
- Во-первых, это огромные затраты. А во-вторых, рынок считается открытым. Крыша ему не положена.
- А грязь под ногами? - вредничала я.
- Так это беда не только "шанхайки", но и всего деревянного центра города. Ливневая канализация забита, а рынок тем более находится в самом низу Иерусалимской горы. Все к нему и стекает.
- А те пирожные, в которые я заехала рукавом, - это как?
- А вот это строжайше запрещено всеми постановлениями санэпидстанции, - сказала Ольга Александровна. - Продавать продукты питания на разнос в торговых рядах строжайше запрещено. Тем более что неизвестно, в каких условиях они готовятся. Поэтому охранники постоянно отлавливают нарушителей. Но вы ж себе представляете, что это за нарушители: бабушки лет за шестьдесят. Максимальный штраф - сто рублей, и то не с каждой возьмешь. На рынке неплохо отлажена система общепита, и кормят совсем недорого, кстати.
- Но хоть каких-то перемен ждать?
- Планируем и дальше устанавливать павильоны - на этом настаивают и пожарные службы. С улицы Перовской вся торговля будет совершенно точно убрана. А со стороны Байкальской, где стоит неприглядный забор, будет в ближайшее время установлено с десяток новых нарядных павильонов. Туалет-вагончик, естественно, уберем. Так что снаружи "шанхайка" станет выглядеть поприличнее.
Не верь, не бойся, не проси
Воруют на "шанхайке" виртуозно. В прошлом году сама была свидетелем, как у моей коллеги посреди полного безлюдья вытащили из кармана кошелек с восемью тысячами рублей - кстати, казенных. Ближе чем на метр к нам никто не подходил, пальто осталось целым. А денег и удостоверения как не бывало.
- Технологии, по которым работают воры, мы знаем, - сказал начальник службы безопасности Борис Петухов. Порядок на вещевом рынке поддерживает охранное агентство "Авангард-Секьюрити". - Но на "горячем" ворье поймать практически невозможно, хотя было несколько случаев, что ловили и дело доходило до суда. Сейчас мы просто с утра задерживаем в торговых рядах подозрительных граждан, оформляем документы, переправляем их в Кировский райотдел. Так у них день "рабочий" и пропадает. Вчера, например, отправили двадцать шесть человек.
- А на вашей памяти какая самая крупная кража была?
- В прошлом году осенью предпринимательница из Улан-Удэ приезжала за товаром. Вытащили 12 тысяч рублей и все документы, в том числе билеты. Документы и ключи потом в рядах нашли. Кстати, воруют чаще всего у женщин преклонного возраста - процентов восемьдесят. Режут сумки, пакеты, могут толкнуть, в это время выхватить кошелек. Наркоманы хватают что плохо на прилавке лежит - неважно, дорого ли, дешево, лишь бы на дозу хватило.
...Это мой город. В нем плохо с ливневой канализацией и хорошо с рыночными жуликами. Но мне здесь жить. И жить, видимо, по известному закону, во всяком случае, идя за трикотажной детской майкой или рулоном китайской пленки: не верь, не бойся, не проси. Хочешь уйти с товаром и кошельком - надейся на себя. Или ходи в роскошные бутики и на ярмарки, где за каждым покупателем следят раздражающе внимательными глазами сразу пять скучающих продавцов, не капает капель, не бегает ворье и товар стоит на два порядка дороже.
