История к празднику
Это моя последняя колонка перед Рождеством, которое, вполне возможно, отмечают и некоторые мои читатели – те, кто за границей, или те, кто не за границей, а просто радуются и этому празднику вместе с половиной человечества.
И я радуюсь, и улыбаюсь как чудная последние дни, и молю Бога, чтобы ничто не омрачило праздника, и благодарю его же за то, что судьбы привела меня в Париж и бросила здесь, и что я вижу собственными глазами эту разукрашенную до учащения пульса красоту. И все жду, что что-то такое неожиданное и веселое случится, и вот, пожалуйста! – Панюшкин где-то там затерялся в предрождественской Европе и решил, что лучше уж ему окончательно пропадать в Париже, потому что я его зову сюда годы, а он все не едет, так вот теперь…
И в ожидании Панюшкина включаю телевизор и попадаю на монолог немолодого, но очень обаятельного мужчины. Ведущего не видно. Только этот мужчина сидит вполне раскованно перед камерой и что-то такое рассказывает, а еще перед ним экран, и на этом экране возникают кадры какой-то прошлой жизни. И мужчина на них смотрит, на эти кадры. А камера выставлена так, что мы видим одновременно и этот экран, и лицо мужчины, который в нем отражается на фоне кадров. И почему-то – ни с того ни с сего – я осталась с этим совершенно, должна признаться, не знакомым мне мужчиной, а не нажала следующую кнопку.
Впрочем, лукавлю. Я знаю почему. Я даже выключила звук, чтобы только смотреть. На экране крупным планом было лицо девочки, ну, девушки. Совершенно светлые длинные волосы и, кажется, совершенно темные глаза. Кадры были черно-белые, поэтому светлое и темное было обострено. Она хороша удивительно. Глаз не оторвать. Лицо меняется каждую секунду – живое, веселое. Она смеется, поет, дурачится. Судя по одежде, эта девочка 70-х. Легкая, как воздушный шарик. Что-то совершенно завораживающее было во всем ее облике. Ее лицо было во весь этот студийный экран, и в нем отражалось гораздо меньшее по масштабу лицо зрелого мужчины, который что-то рассказывал. И вдруг он перестал шевелить губами. И остались только его глаза, которые смотрели на эту девочку. А на экране на эту девочку смотрели эти же глаза, но принадлежавшие юноше лет 20, высокому, стройному, с черными кудрями до плеч. Глаза 60-летнего мужчины и 20 летнего парня смотрели на эту девочку совершенно одинаково.
Это был встреча зрелости с собственной молодостью. И она была пронзительной. Я не думаю, что режиссер передачи закладывал этот сногсшибательный визуальный эффект, хотя кто его знает. Парень с длинными волосами превратился в обаятельного мужчину лет около 60. Мужчина вдруг превратился снова в того парня. А девочка так и осталась той, воздушной, легкой, юной. Молодость не стареет. Она уходит. Или мы уходим от нее. И поскольку я выключила звук, то я не знаю, кто от кого ушел. Но спустя годы герой передачи женился на женщине, которая была отдаленной репликой той девочки, которая, как и положено воздушному созданию, растворилась в воздухе его жизни, сохранившись в нем навсегда.
У каждого из нас есть такая история – про молодость. Мы просто редко встречаемся глазами, мы почти никогда не встречаемся глазами, пряча воспоминания о своей молодости в глубине памяти от других, и, порой, от самих себя. Когда она от нас уже ушла или когда мы ушли от нее. Но я видела собственными глазами это чудо, когда взгляд умудренного мужчины превратился во взгляд безусого юнца, и этот мужчина смотрел в глаза той фее на экране так же, как его ранняя копия смотрела на девочку в тот момент ушедшего времени, зафиксированного разве что камерой.
Мне захотелось рассказать вам эту историю к празднику. Историю о том, что мы и сами не знаем, как мы молоды, сколько нежности и страсти способны излучать наши глаза. Что годы не накапливаются тяжелым грузом, все больше отдаляя нас от молодости, а впитываются каким-то особым образом, добавляя что-то и не вытесняя того, что было 20, 30 или даже 40 лет назад. Я хотела сказать вам, что покупая рождественскую елку и украшая ее игрушками, мы тем самым оберегаем свою душу, свое детство, свои чувства, свою легкость, свою искренность, свое жизнелюбие, свою надежду на чудо, и свою молодость, которой, верится нам или нет, навсегда заражена наша душа. Нам только может показаться, что молодость ушла, или мы ушли от нее. Просто доказательства обратного видишь не так часто. И вот это не старение души –чистый дар Божий, данный каждому из нас.
С Рождеством вас, дорогие.
