Хорошие люди

Про птичий грипп принято думать две мысли, и обе мне не нравятся. Про птичий грипп принято думать либо что он смертельная болезнь, с распространением которой ничего нельзя поделать, либо – что он пиар-кампания.

Есть люди, в основном медицинские чиновники, которые заявляют, будто вирус птичьего гриппа обязательно мутирует в человеческий вирус, будто каждый водоем на земле этим летом превратится в рассадник заразы, будто от пандемии погибнет полтора миллиарда человек, будто вакцину можно будет создать не раньше чем через полгода после начала пандемии, и вакцина всего лишь снизит смертность. Послушные журналисты возвращаются с пресс-конференций медицинских чиновников и пишут в своих газетах апокалиптические заметки, а медицинские чиновники наслаждаются чувством исполненного долга – вот, дескать, предупредили человечество.

Я ценю стремление врачей предупредить человечество о грозящих человечеству болезнях, но должен заметить, что медицинские чиновники предупреждают человечество не по существу, а журналисты не задают медицинским чиновникам серьезных вопросов и не вытягивают из них существа проблемы. Доверчивым коллегам для последующих пресс-конференций предлагаю несколько вопросов, которые следует задать медицинским чиновникам о птичьем гриппе:

– Если птичий вирус мутирует в человеческий, то можно ли предположить, когда?

– Какова вероятность мутации? Оцените в процентах.

– Сколько научно-исследовательских организаций в мире занимается проблемой птичьего гриппа, и какие организации наиболее авторитетны? Кто финансирует исследования?

– Сколько денег выделено в мире на борьбу с птичьим гриппом, и зависит ли успех от финансирования?

– Когда будет изобретена вакцина, ее получат все или только богатые? Если все, то кто заплатит за вакцину для бедных?

– Какие именно фармацевтические компании будут производить вакцину, когда она будет изобретена? Почему именно эти компании?

– Если все водоемы являются рассадником птичьего гриппа, значит ли это, это нынешним летом нельзя купаться?

– Если карантинные меры неэффективны, то насколько неэффективны? Оцените в процентах.

Ответов на эти и подобные вопросы я не услышал пока что ни от одного медицинского чиновника. Зато я все чаще слышу мнение, будто опасности пандемии птичьего гриппа не существует. Мнение это высказывают, как правило, непрофессионалы, то есть журналисты и политики.

Аргументация более или менее такая: не бойтесь, люди, никакой пандемии не будет, вспомните, как четыре года назад все орали про эпидемию атипичной пневмонии, а всего-то и умерло от атипичной пневмонии 800 человек, и то не у нас, а в основном в Китае и странах Юго-Восточной Азии. Это все пиар и раздувание слона из мухи.

Хотелось бы заметить коллегам, что аргументация у них людоедская. Гибель восьмисот человек – это огромная трагедия. Я однажды видел своими глазами гибель трехсот человек в Беслане, и поверьте мне – это огромная трагедия. И нельзя сказать, что погибло всего триста человек или всего восемьсот человек. Даже думать так нельзя, уважаемые коллеги.

Кроме того, нельзя ни в коем случае думать, что если 800 человек погибли в Китае, то ничего страшного. Это тоже, огорчу вас, людоедская мысль. Может быть, вы не знаете, но в Китае, точно так же, как и в России, и в Европе, и в Америке – живут люди. Они точно так же, как вы, боятся смерти и точно так же, как вы, любят своих детей.

Как вы думаете, если действительно начнется пандемия смертельного птичьего гриппа, в какой именно стране будет изобретена вакцина? В России? Возможно, и в России, но, возможно, и в Швейцарии, в Америке, в Китае, в Японии, в Автралии… Признайтесь, что вам все равно, в какой именно стране будет изобретена вакцина от смертельной болезни. Потому что вы верите – где бы ни была изобретена вакцина, она спасет и вас тоже.

Потому что, когда вам плохо, вы хороший человек и верите, что все люди на земле хорошие. А пока вам плохо еще не стало, вы позволяете себе бессмысленно важничать, как медицинский чиновник, или говорить циничные пошлости, как политик и журналист.

Не надо, пожалуйста. Вы же хороший человек.