Можно ли реформировать Россию?

Прошедшие после публикации известного письма Михаила Ходорковского полтора месяца весьма своеобразно подтвердили чисто тусовочный характер российского либерального движения.

Широкой дискуссии о судьбах спасительной для Отечества либеральной идеи, которую должно было бы вызвать это послание, так и не случилось. В центральных СМИ появились приличествующие характеру изданий дежурные комментарии, вяло отписались персонально упомянутые лица. Провинция же осталась глухо равнодушна к самобичеваниям и самооправданиям столичных политтусовщиков и опальных олигархов.

И прежде всего потому, что из провинции видится более ясно то, что не может увидеть столичная политинтеллектуальная элита: Россия - страна, не поддающаяся либерализации. В принципе. Причем ни в политическом, ни в экономическом смысле.

Мы можем принять рыночную экономику, ввести разделение властей и обзавестись иной атрибутикой опередивших нас обществ. Но даже сделав это, мы остаемся неспособными конкурировать с мировыми лидерами развития.

Самобытность нашего пути развития была блестяще выражена еще в XIX веке К.Аксаковым в "Дополнении к записке "О внутреннем состоянии России"", в которой метко подмечено, что:

а) русский народ, не имеющий в себе политического элемента, отделил государство от себя и государствовать не хочет;
б) не желая государствовать, народ предоставляет правительству неограниченную власть государственную.

Эта особенность социального мироустройства была и остается свойственной России практически от зарождения государственности и до наших дней.

Традиция чужеродности власти по отношению к народной жизни положена еще призванием варягов и была продолжена во времена монголо-татарского ига ханскими ярлыками на княжение.

И даже после свержения ига мы не смогли преодолеть чужеродности властвующих элементов. При этом в отдельные периоды дух этот воплощался в бытии страны даже до трагикурьезной буквальности, как это было при Иване Грозном, отделившем через опричнину правительствующий слой от народной земщины.

И как это ни покажется парадоксальным, но именно Петр I, которого чаще всего обвиняют в отходе от "исконного пути", как никто другой укрепил именно это самое "русское направление" организации национальной жизни.

Покончив с боярством и автономностью церкви, создав и укрепив чиновническое начало государственности, Петр I отнюдь не загонял нас в европейство, он лишь доводил до совершенства наше исконное мироустройство, отделяя и отдаляя власть от самого тела народной жизни.

Свое идеальное воплощение "русский путь" получил в советское время. Оторванность "руководящей и направляющей" от общества была настолько разительна, что пришлось увешать всю страну лозунгами-заклинаниями "Народ и партия едины", скрывая отталкивающе откровенное расчленение нации.

Что же следует из этого мироустройства?

Прежде всего то, что развитие нашего общества (в отличие от западноевропейского и североамериканского) осуществляет "внешний" властный движитель, а не гражданская инициатива.

Источником власти у нас является не народ, а сама власть. Отсюда непрививаемость многопартийности, ибо правительствующие структуры неизбежно стремятся не к конкурирующей, а к иерархической самоорганизации, которая наиболее рационально обеспечивает движение властного механизма. Такая система неизбежно стремится к завершенности в форме тоталитаризма: одна власть - одна идеология (в том числе и религия) - единый (так проще им управлять) народ.

Оттого общественное сознание практически не дифференцирует и властную идеологию: она для нас однородна, без деления на правых и левых, либералов и демократов, ибо все они в народном представлении лишь ничего не значащие "имена" единой власти.

При этом даже в представительных органах власть представляет фактически саму себя. Выборы у нас означают не выбор конкурирующих вариантов развития, а акт лигитимизации или, если хотите, "освящения демократическим знамением" выдвиженцев власти.

Наша вертикаль власти всегда строится и направлена сверху вниз и никогда - снизу вверх, а власть фактически никогда не была подотчетна народу.

И хотя такой миропорядок устраивает наше общество (именно в этом объяснение феномена активности на фактически безальтернативных выборах президента и перманентно переживаемых эпох всеобщего "одобрямса"), нам все же стоит отдавать себе полный отчет в его побочных негативных эффектах.

Во-первых, в нашей социально-политической системе явно выражен дефицит институтов общественного контроля, препятствующих разрастанию главных пороков властных структур: коррупции, политического застоя, монополизации власти отдельными группами и лицами, манипулирование общественным сознанием в интересах отдельных социальных групп и корпораций.

Три властные ветви - законодательная, исполнительная и судебная - никогда не обеспечат устойчивость и динамичность общественно-политической системы, если наряду с ними не будет мощной ветви власти живого и повседневного общественного контроля за общественными институтами и субъектами общественных отношений.

Общество, в котором такие институты не получили развития, это организм без иммунной системы - он обречен на гибель.

Во-вторых, темпы и направление развития страны определяются не живой и постоянно действующей инициативой и предприимчивостью ее граждан, а волей власти и того, "хороший" или "плохой" у нас "случился" президент (царь, генсек и пр.).

А так как путины у нас случаются редко, то и периоды энергичного развития у нас случаются куда реже, чем периоды длительного застоя и стагнации.

На протяжении всей ее истории Россию брили, переодевали в европейское платье, пытались заставить говорить ее "на французский манер", "освобождали", вводили просвещение, рынок и разделение властей. Однако при этом не затрагивалась основа нашего национального бытия и практически ничего не сделано, чтобы сформировать в России гражданское, а не подданническое общество со встроенным механизмом социально-экономического саморазвития.

Реформировался и совершенствовался у нас всегда именно "внешний привод" движения нации, то есть власть сама по себе. А не имеющий опыта самоуправления народ в своей основной массе, в общем-то, и не нуждается в обременении себя властными заботами, а потому и все попытки привить ему институты гражданского общества терпят неудачу.

Тех же, кто является носителем гражданских идей, слишком мало, чтобы повлиять на систему, поэтому они становятся либо маргиналами, либо эмигрантами. Система самоочищается от пассионарных элементов, которые могли бы стать ядром формирования гражданской ответственности и самоуправления.

А потому в принципе и безуспешны все попытки от времен петровых и до наших дней сделать Россию по-настоящему конкурентоспособной с теми нациями, развитие которых обеспечивается гражданской инициативой.

Имеет ли это отношение к России путинской, нынешней? Увы, самое прямое.

Сейчас у нас в очередной раз воспроизводится классическая схема российских реформ, когда "хороший и мудрый" самодержец своим волевым началом модернизирует лишь властное начало национального бытия, но не саму его суть.

И сколь ни бесспорно значительны успехи В.Путина на поприще преобразователя России, столь же бесспорно и то, что полученное от очередного державного пинка ускорение нации в очередной раз угаснет уже на следующем поколении наследников его власти.