Организационно-финансовый туман в российской науке

Выступивший в среду с докладом в ИНИОН РАН руководитель Центра исследований и статистики науки Минобрнауки Дмитрий Рубвальтер фактически обвинил государство в отсутствии реальных шагов по стимулированию инновационной экономики в России.

Кризис не учит…

Как отметил директор ЦИСН г-н Рубвальтер, недавнее исследование международной Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) инновационной политики всех-государств участниц и стран, подавших заявку на членство, показало: большинство из них делает ставку на решение конкретных прикладных научных проблем, которые закрепляются на государственном уровне как приоритетные. В частности, США поставили задачу понизить на четверть потребление нефти в стране к 2020 году, Израиль — в обозримые сроки создать передовые технологии опреснения морской воды. И так далее. В России — полный туман…

Даже сформулированные в максимально общих терминах приоритетные направления развития науки и в чуть более конкретных критические технологии де-факто не учитываются при бюджетном планировании государственных ассигнований на науку. Деньги продолжают «распихивать» по различным ведомствам и государственным академиям наук, которые распределяют их уже в соответствии со своими планами и интересами. Например, с 2009 года РАН получила право самостоятельно распоряжаться вверенным ей бюджетом. Но если и раньше в формировании программы фундаментальных исследований РАН из года в год во главу угла ставилось так называемое «тематическое планирование», а не приоритетные направления, то будут ли они учтены сейчас?

Вызывает некоторые вопросы у г-на Рубвальтера и федеральная целевая программа «Исследования и разработки … на 2007-2012 гг.». В частности, в разделе «Важнейшие инновационные проекты государственного значения» строго не обозначено, в какой степени и в каких пропорциях финансирование ВИП-проектов должно соответствовать приоритетным направлениям и критическим технологиям. По замыслу разработчиков программы именно ВИПы, представляющие собой проекты внедрения передовых технологий в производство, должны были обеспечить наибольший прирост налоговых поступлений в результате реализации программы. Значит ли это, что государство ничего не хочет от конкретного ВИПа, кроме формального соответствия приоритетным направлениям и пятикратного возврата вложенных средств в виде налогов через несколько лет? Завершая свою мысль, в качестве примера для подражания, Дмитрий Рубвальтер привёл в пример собравшимся Францию, где три года назад было создано специальное государственное агентство, которое является прямым получателем бюджетных средств и несёт ответственность за развитие приоритетных научных направлений, а также финансирует прорывные инновационные проекты, аналогичные ВИПам в вышеупомянутой федеральной целевой программе.

Заметим, что в Российской Федерации уже пять лет существует Федеральное агентство по науке и инновациям, которое финансирует и контролирует выполнение нескольких государственных программ, в том числе ФЦП «Исследования и разработки…». Роснаука несет полную ответственность за реализацию всех без исключения проектов профильных программ как государственный заказчик. Но за политическое сопровождение и координацию программных направлений и проектов, в число которых, безусловно, входят ВИПы, отвечает Минобрнауки России. Оно совместно с Роснаукой разработало и внесло в правительство паспорт и текст федеральной целевой программы «Исследования и разработки…». И, кстати говоря, все это распределение полномочий устроено примерно так же, как и во Франции.

Научно-инновационный комплекс: децентрализация и «стихийный поток»

Впрочем, даже если конкретные приоритеты госфинансирования науки всё же определят, их реализация невозможна без структурной реформы системы распределения средств федерального бюджета. Как особо отметил директор ЦИСН, фактически система управления госсектором науки в стране децентрализована. Бюджет на фундаментальные исследования формирует Минобрнауки совместно с государственными академиями наук. Бюджет на прикладные — отраслевые министерства и Минпром. Объём средств на федеральные целевые программы должен быть согласован с Министерством экономического развития, остальных средств — с Министерством финансов. Система столь сложна, что даже «трудно понять, сколько денег даёт науке государство», — был вынужден констатировать глава Центра исследований и статистики науки. И в «самом верху» управления наукой остаются свои неясности. В стране одновременно существуют Совет при Президенте РФ по науке, технологиям и образованию, а также Правительственная комиссия по высоким технологиям. «Как они взаимодействуют, и кто их них главнее, непонятно до сих пор», — заявил собравшимся г-н Рубвальтер. По предложению, озвученному экспертом, президентский совет, состоящий из наиболее авторитетных специалистов в различных областях науки, должен готовить прогнозы развития научных направлений на 10-20 лет вперёд и предлагать приоритеты научно-технического развития, а правительственная комиссия — координировать работу научно-инновационного комплекса и принимать текущие решения по федеральным целевым программам. Никакой реакции на эти предложения так и не последовало, резюмировал г-н Рубвальтер.

Инновационная инфраструктура, призванная обеспечить коммерциализацию перспективных разработок, также, по оценкам г-на Рубвальтера, создаётся в основном на региональном уровне и, к сожалению, бессистемно, неким «стихийным потоком». Например, ответа на вопрос, чем центр коммерциализации технологий отличается от центра трансфера технологий (те и другие созданы в ряде регионов) у Дмитрия Рубвальтера нет. Как до сих не ясно, что из себя будет представлять и какие государственные задачи выполнять недавно созданный в РНЦ «Курчатовский институт» так называемый центр превосходства.

Деньги есть. Что дальше?

С 2005 года финансирование государственного сектора исследований и разработок ежегодно увеличивалось на четверть. Расходы бюджета на науку составляют 0,8 процента ВВП и по этому показателю Россия превосходит, например, Великобританию, Германию, Канаду, Японию… Средняя месячная зарплата работников науки в прошлом году превысила двадцать тысяч рублей и уступает только зарплате занятых в нефтегазовом и банковском секторе, а также в сфере информационно-коммуникационных технологий. Но запустив «накачку» науки деньгами, государство, по мнению Дмитрия Рубвальтера, так до конца и не решило, кто конкретно и в каких направления поднимет отечественную науку до мирового уровня. 360 миллиардов бюджетных рублей на науку продолжают распределять энное количество ведомств. И как считает эксперт, сейчас ни о какой единой государственной инновационной политике говорить просто нет смысла.