Война – в крови

Можно ли развязать войну из-за одного человека? Или хотя бы двух-трех? Ответы на этот вопрос сегодня звучат прямо противоположные, в зависимости от отношения отвечающих к Государству Израиль.

Сначала враги-исламисты из правящей ныне в Палестине всенародно избранной группировки ХАМАС выкрали израильского капрала, потом такие же или даже более отмороженные исламисты из базирующейся на территории Ливана группировки «Хезболлах» выкрали еще двух человек. Зачем выкрали? Такое национальное, знаете ли, своеобразие…

Израиль сначала ответил арестом активистов ХАМАС, включая некоторых членов палестинского правительства, а затем стал бомбить Ливан. В ходе бомбардировок погибли десятки людей, не имеющих отношения к захвату израильских граждан. Полмира призывают теперь евреев к сдержанности и обвиняют в неадекватности реакции, другие полмира помалкивают в тряпочку, не решаясь призвать к такой же сдержанности и вообще вменяемости распоясавшихся исламских террористов, от которых слишком многие наивно все ждут-пождут некоего чудесного превращения из гадких утят в благородных и ответственных белых лебедей. А они все никак.

Мало-помалу на Ближнем Востоке разворачивается вполне масштабная война.

Евреи, в свою очередь, не то чтобы даже оправдываются, а полностью уверены в собственной правоте. Мол, все попытки договориться с арабами, особенно палестинцами, провалились. И о чем, дескать, разговаривать с ХАМАС, если те даже не признают права израильского государств на существование, а только пуляют по евреям самодельными ракетами? У евреев мало сомнения, что окажись в руках Ирана или поддерживаемой им «Хезболлах» ядерная бомба, она тоже не замедлила бы обрушиться на Израиль. Пока они вполне обходятся без ядерной бомбы, просто убивая – сколько смогут – мирных евреев, тем временем евреи убивают (атакуя «Хезболлах») мирных ливанцев.

Исламисты, как более или менее понятно, ни о чем серьезном договариваться с евреями не хотят, а хотят, чтобы их как-нибудь не стало вовсе. Жалобы в ООН, особенно со стороны попавшего под большой замес и в общем-то не сильно причастного Ливана (поскольку его собственная государственность являет собой весьма печальное зрелище, то реально в целом ряде районов страны правит именно «Хезболлах»), выглядят пустым сотрясением воздуха. Все знают, что ООН давно ничего не решает и ничем не поможет. Выхода из ситуации нет и пока не предвидится.

Так все-таки, можно ли развязывать войну из-за двух-трех заложников? Можно попробовать ответить на этот вопрос, мысленно переместившись из нынешней Палестины, скажем, в Дагестан времен осени 1999 года. Тогда бесконечные набеги чеченских банд, похищавших людей и скот, в конечном счете тоже настолько сильно напрягли чье-то терпение, что началась вторая чеченская война. Вроде в таком контексте право на «асимметричный ответ» террористам выглядит как бы более обоснованным, не так ли? Или опять нет?

И да, и нет. Потому, сколь бы ни было это печально, в современном мире правят не универсальные общечеловеческие принципы, правила и нормы, а двойные-тройные и просто лживые стандарты. То, что можно одним, неповадно другим. В совершенно схожей внешне ситуации одну страну могут назвать агрессором, а другую почти при таких же обстоятельствах величают ведущей антитеррористическую – стало быть, справедливую – войну. Терроризм до неузнаваемости для многих смешивается с «борьбой за свободу». Национальное своеобразие одних трактуется как варварство и мракобесие другими. Право на самоопределение в мгновение ока может обернуться сепаратизмом в зависимости от субъективных трактовок третьей стороны. Просто потому, скажем, что эта третья сторона сегодня более сильная. Если одним можно ядерную бомбу, то почему другим нельзя? Притом даже не всем другим, а лишь некоторым из других, а еще кому-то после специального разрешения (на каких принципах, непонятно) все же в порядке исключения опять-таки можно.

Кажется, уже нет никаких понятий и явлений в международной политике, по которым в мире существовало бы сколь-либо единое, претендующее на универсальное мнение: агрессия, самооборона, самоопределение, демократия, терроризм, захват заложников, допустимые (недопустимые) методы ведения войны и пр. При этом все говорят о глобализации и конвергенции. В умении договариваться друг с другом люди как будто веками не продвинулись ни на шаг вперед.

В науке творят чудеса генная инженерия, ядерная физика, космические исследования, нанотехнологии и многое еще чего. В повседневный быт людей внедрены уже такие устройства, технологии и гаджеты, о которых не могли еще лет двадцать лет назад помыслить самые нахальные фантасты. В повседневной жизни, в науке, производстве и т.д. произошла не одна, а десятки, сотни революций.

Человечество творит, выдумывает, рвется вперед. И неужели по сути своей нисколько не меняется как совокупность индивидуумов?

Потому что, к примеру, в одной сфере человеческого бытия прогресс кажется наименее заметным. Порой настолько незаметным, что трудно даже конкретизировать, в чем, собственно, мы принципиально продвинулись вперед по сравнению с древними. Это международные отношения, отношения между государствами. Минимум благородства и альтруизма. Максимум подлости, лжи, обмана и прочих гнусностей. Нам некогда обещали, что государства, дескать, отомрут. Но они, видимо, еще много и сильно между собой повоюют.