Зимние люди

Все время холодно. Все время снег и гололед скользкого пути. Как же это все до черта надоело!

Не приносят облегчения даже репортажи из ихней Европы, где тоже, говорят нам как бы успокаивающе государственные телевизионные метеорологи, снег и заносы на их автобанах. Для них это диковинка. Не разгонишься, понимаешь, по автобану до 200 км/ч. Государственные метеорологи, видимо, злорадствуют по этому поводу в этой своей метеопропаганде. Но нам-то на душе становится еще противнее, потому как для нас «тише едешь» – это давно (навсегда?) норма, а до 200 км/ч у нас лучше вообще никогда и нигде не разгоняться. Такие выскочки у нас далеко не уедут. На наших просторах скорость убивает.

Хотя, казалось бы, эти просторы сами по себе должны ее, скорость движения, ну просто ежемоментно порождать. Ан нет… Почему-то не порождают.

Потому, видно, что и дорожное полотно, понимаешь, кладут всегда криво, не говоря уже о том, что не профилируют, а выбоины от бесконечных перепадов температуры и столь же бесконечного воровства стройматериалов и несоблюдения технологии есть наш самый естественный ограничитель скорости. Вечно лежачий милицейский.

А как мы любим светофоры, боже, как же мы любим везде ставить светофоры! И на них ведь все время, ну почти все время горит запрещающий красный. Про «зеленую волну» мы лишь слыхали краем уха как про не наше. Но не рискуем на нее положиться. Не наш цвет. Не наш стиль. Мы любим частые остановки в пути. Слишком частые, так что рискуем замерзнуть в этом своем пути окончательно.

Оттого ведь, наверно, любовь русских к быстрой езде, воспетая было классиком, загнана глубоко внутрь загадочной души, тем самым лишь множа ее загадочность еще больше: ведь, блин, хотят же мчаться, просто уже порой до надрыва хотят! А не мчатся никуда уже давно. Не могут! Вся дорога устлана, как шипами чужих «революций роз», убитыми надеждами – лежачими милицейскими держимордами да уродливыми ухабами, оставшимися от стремительных перепадов из оттепели в стужу. Какой же путь такое выдержит!

Оттепели у нас ждут долго-долго, предвкушая, что, мол, вот она, вот сейчас забрезжит, вот-вот растопит эту свинцово-серую промозглость вокруг. Наивный романтизм, однако! Всякий раз! Когда она, долгожданная оттепель, вдруг нечаянно приходит, то знающие люди, циники отеческой погоды, тут же ловят ее на подлом издевательстве – слишком она холодна, слишком скоротечна, слишком слаба и непоследовательна против вечной тоскливой зимы, прописавшейся на этих просторах на ПМЖ, дав взятку местным распорядителям жизни и всего живого. Наша оттепель всегда обманчива и вечно беременна мутацией новых заморозков.

Природа наша подлая, конечно, ко всему приспосабливается: появились и произрастают-таки ростки жизни, способные жить и при таком стабильном холоде. Им минус уже кажется плюсом, и они всем своим видом пытаются убедить в этом других. Метеопропаганда без устали прометает пургу, сквозя буквально о том же в каждое настороженно спрятанное под треухом ухо.

И многие ведь верят, распрямляя рабски от рождения согнутую спину и призывно распахивая грудь якобы весеннему ветру, а на самом деле все той же ледяной стуже. Верят все больше местные – от климатической безысходности и пьянящего чувства вечного самообмана. Неместные крутят пальцем у виска: ребята, да вы с ума сошли – минус плюсом быть не может, одумайтесь!

Но ребята никак не хотят одумываться. Оттого многие простужаются, теряют голос и даже само право на него. Порой навсегда, хотя думают, что еще ничего, еще оттает и они запоют по новой. Эх, дураки….

Холодная серость заволакивает мозг ленью и нежеланием светлого завтра. Потому как кто его знает, что оно будет, это «светлое завтра». Чем обернется? Кого еще вморозит в лед напраслины усилий? Кого юзом подло скинет в кювет раздолбанной главной дороги? Завтра светлеет в мозгу только насильно, силою воли «моржей», привыкших радоваться ледяной проруби, прославляя ее отрезвляющую, но при этом же грозящую полной импотенцией силу, да еще по воле магии сложных биохимических процессов опохмела. Последнее – в смысле потребление соляного настоя сохранившегося с прошлого летнего тепла «солнечного» овоща типа «огурец пупырчатый».

И когда, опасно балансируя на грани помутнения, сознание вновь привыкает к окружающей реальности, оно снова и снова с поразительным упорством начинает ловить слабые-слабые звуки как бы весенней капели. Может быть, ну вот эти звуки новой обманщицы-оттепели возвестят нечто новое, нечто такое новое, что уже потом ни за что не заморозишь? Надежда никогда бы не рождалась заново, если бы она столько раз уже не умирала.

Георгий Бовт
Главный редактор группы деловых журналов ИД Родионова,
главный редактор журнала «Профиль»