Наука сокращать

Реформу научной сферы ждет жесточайшее сопротивление. Ректорское лобби, сражающееся с реформой образования, будет дополнено лобби академическим.

Одной структурной реформой в стране стало больше. Без объявления войны Министерство образования и науки разработало и уже доложило само себе концепцию государственного участия в научной сфере. Стоит ли говорить, что планы, пока, правда, не формализованные, по сокращению количества научных учреждений и их коммерциализации вызвали оторопь прежде всего у академической верхушки, этого гетто, сохраняющего ставшие уже музейными советские традиции в науке?

Про российскую науку всем известно, что она переживает не лучшие времена, и, по большому счету, все годы реформ никто не пытался всерьез заняться преобразованиями в этой сфере: с одной стороны, не до того было, с другой - не знали, что в принципе можно сделать. Всем было понятно, что как минимум надо сократить количество учреждений, занимающихся исследованиями, разработками и внедрениями. Но поскольку эта область была социально чувствительной, не предпринималось вообще никаких значимых действий. И хотя существует и закон "О науке" 1996 года, и "Основы политики в...", датированные 2002 годом, отрасль жила и продолжает жить по законам саморазвития и стихийного приспособления к текущей ситуации. Но, как и в любой социально чувствительной сфере, где реформы задерживались годами, пришло время, когда дальше тянуть резину уже невозможно - надо что-то делать, иначе наука сгниет, засохнет и отвалится сама, безотносительно к увеличению или уменьшению бюджетного финансирования.

Утечка мозгов (например, отъезд 80% математиков), падение престижа профессии, девальвация научных степеней и званий, сокращение вдвое с 1992 года числа занятых в отрасли, 7082 рубля средняя начисленная зарплата (на начало этого года), старение кадров (средний возраст - старше 50 лет), ветшание материальной базы (к примеру, 60% измерительных приборов больше 15 лет). Все это - типичные проблемы невостребованной, устаревшей, не адаптированной к рынку в частности и современным условиям в целом отрасли. Отрасли-банкрота, чьей движущей силой в течение долгих десятилетий были военно-промышленный комплекс и марксизм-ленинизм.

И вот профильное министерство, которое еще не разобралось до конца даже с реформой образования, где до сих пор идут бои неместного значения по поводу ЕГЭ, ГИФО, бакалавриатов, магистратур и прочей западной заразы, закатывает в лузу Академии наук пробный шар в виде соответствующей концепции: санируем отрасль, избавляемся от ненужных и неэффективных предприятий, сокращаем к 2008 году количество государственных научных организаций с 2243 до 400-700, делаем акцент на разработку и внедрение инноваций и на способность продавать продукты научной деятельности.

Первый шаг сделан, и теперь министру науки Андрею Фурсенко, выходцу из научной среды и специалисту по инновациям, предстоят долгие месяцы переговоров параллельно с академическим (реформа науки) и ректорским (реформа образования) лобби. Никаких сомнений в том, что концепция будет десять раз переписана, а планы по количеству и качеству сокращений сорваны, нет. Понятно, что для старта реформы надо сначала заняться шоковой терапией, а потом потихоньку отступать на заранее подготовленные позиции. Иначе достичь компромиссов с профильным лобби и начать реформу социалистической по содержанию отрасли в принципе невозможно.

Понятно и то, что без ошибок и издержек реформа науки, как и вообще любая реформа, не обойдется. Что предсказуемым образом обеспечит преобразованиям не самый благоприятный пиаровский и имиджевый фон. Вполне вероятно появление неких списков неприкосновенных учреждений, как это недавно было с перечнем стратегических предприятий. Однако на самом деле сопротивляться станут почти исключительно руководители науки. На среднем и низовом уровне оказывать сопротивление некому и незачем.

В среде экономистов еще с 1990-х годов понятие "академики" стало ругательным и даже юмористическим. Экономическая наука в силу объективных обстоятельств быстрее других стала прикладной и уже существует по совершенно новым законам - она имеет прямое отношение к реальной жизни, востребована, на нее есть спрос. Примерно то же самое рано или поздно произойдет и в других сферах. И наука из академической начнет превращаться в собственно науку.