Шотландский вопрос
Английское правительство решило быстро и решительно расставить точки над i в шотландском вопросе.
Шотландская национальная партия готовилась провести референдум о статусе региона в 2014 году, после празднования 700-летия победы шотландцев под Бэннокберном над войсками короля Эдуарда II и проведения в Глазго Игр Содружества. Предполагалось, что оба мероприятия сильно поднимут национальную гордость народа и будут способствовать наилучшему решению судьбы Шотландии.
Сейчас Шотландская автономия имеет
собственное правительство,
собственный парламент, рассматривающий все внутренние вопросы,
места в общегосударственном парламенте с непропорционально большим представительством шотландцев (где рассматриваются вопросы всех других регионов, кроме Шотландии),
независимую судейскую систему,
самостоятельную образовательную систему с бесплатным обучением в институтах,
католическую церковную организацию в протестантском государстве,
право варьирования подоходного налога в пределах 3% (при базовой ставке в 22%),
некоторую свободу законотворчества (например, запрет на охоту),
сохранение национальной аристократии и вовлечённость её в политическую жизнь государства,
дополнительные (на 15% больше, чем по стране в целом) государственные расходы на душу населения.
По большому счёту, партию вполне устраивало бы не только и исключительно обретение Шотландией полной независимости, но и менее радикальный результат - получение ещё более широкой автономии. К имеющимся уже сейчас правам местные власти хотели бы добавить право самостоятельно регулировать налоговую систему и, желательно, самостоятельно распоряжаться доходами от нефтедобычи на шотландском шельфе.
Однако премьер-министр Британии Дэвид Кэмерон решил поторопить события. Он настаивает на проведении референдума как можно быстрее, не позже, чем через год-полтора. Более того, он предлагает поставить вопрос ребром: или Шотландия остаётся автономией в пределах Англии, или полностью отделяется.
Премьер тут же оказался под огнём критики. Его раскритиковали не только либерал-демократы, стоящие за сохранение современного статуса Шотландии и подготовившие проект предоставления Шотландии большей налоговой свободы, но и лейбористы, недовольные тем, что их совета по этому поводу не спросили, хотя они в своём большинстве как раз и являются представителями Шотландии и Уэльса. Более того, его раскритиковала и сама ШНП, назвав его послание "грубым попранием норм демократии".
Нужно отметить, что, вне зависимости от роста самосознания шотландцев (после войны только около 10% представителей региона предпочитали это название общесобирательному "британец", а сейчас - около 80%) и роста влияния ШНП (набравшей на последних выборах в британский парламент 40% голосов жителей Шотландии), доля сторонников полной независимости завидно стабильна - около 30-32% шотландцев.
Так что, вероятнее всего, премьер Британии играет наверняка, и ШНП рискует в результате опроса оказаться в политическом проигрыше. Пойдёт ли это на пользу Британскому Содружеству - вопрос другой. В своё время и Северная Ирландия в результате референдума осталась в составе Великобритании. Справедливости ради, однако, следует признать, что Шотландия всё-таки имеет сильно отличающиеся от ирландских историю, менталитет и привилегии.
