Выброшенные из гнезда

Брошенные дети, ребятишки, по разным причинам оставшиеся без родителей и живущие в детских домах, приютах, интернатах — их сейчас в России многие тысячи.

Страшная трагедия сиротства при живых родителях продолжается, несмотря на то, что жизненный уровень россиян заметно вырос. Только в Иркутске количество сирот ежегодно увеличивается примерно на 700–800 человек. Выходя в большой мир, эти дети сталкиваются с массой проблем, и первая из них — где жить?

Юридически этот вопрос более-менее решён. Государство предусматривает гарантии по защите прав таких детей, в том числе и на жильё (если оно было закреплено за ребёнком с момента лишения родительской опеки). Однако фактически это право реализуется с большим трудом. Как рассказала начальник отдела охраны и защиты прав несовершеннолетних администрации Иркутска Светлана Семёнова, этот вопрос решается очень тяжело. Если за ребёнком остаётся жильё, не занятое ни родителями, ни родственниками, — всё гораздо проще. На сироту оформляется приватизация квартиры, он становится её собственником, а затем органы опеки передают жилплощадь в управление на то время, пока ребёнок находится в детском учреждении. При этом если собственность ребёнка используется эффективно, приносит доход, то часть от него «капает» на сберкнижку, и по выходу из детского дома у сироты на счёте может скопиться приличная сумма. Но это — идеальный вариант, а потому в природе практически не встречается. Чаще у сирот имеются многочисленные родственники, которые не собираются делиться своими жилыми квадратами. «Когда в квартире остаются родители, лишённые права заниматься воспитанием своего ребёнка, позднее ему просто некуда вернуться, хотя условно жильё у него есть, — рассказывает Светлана Семёнова.

Как решить проблему и что в таких случаях может сделать власть, чтобы воспитанники детских домов после выхода в большую жизнь не оказались на улице? По словам Семёновой, государство допускает такую меру, как выселение родителей, лишённых родительских прав, из занимаемого жилья. Однако и это в большинстве случаев возможно только на бумаге. Поскольку Жилищный кодекс хорошо защищает права собственников, выселить горе-родителей с занимаемой жилплощади практически невозможно.

Второй тяжелейший вопрос, который пока не удалось решить даже юридически, — это закрепление жилья за детьми, от которых матери отказались ещё в роддоме. «Должны ли мы закреплять за брошенным ребёнком эту жилплощадь, ведь жить он там всё равно не сможет. Это право, — говорит Семёнова, — останется только на бумаге. И мы в постановлении о защите жилищных прав несовершеннолетних зафиксировали, что нет, жильё за детьми в этом случае не закрепляется, и решение квартирного вопроса берёт на себя государство».

Кстати, главный документ, в котором зафиксировано всё, что гарантирует государство детям, оставшимся без родительской опеки, — это закон № 159 «О дополнительных гарантиях детям-сиротам». В этом документе прописано, что ребёнок после возвращения из государственного учреждения имеет право на внеочередное получение жилого помещения. Но эта норма тоже реализуется крайне тяжело, поскольку бюджетных денег на покупку квартир для сирот крайне мало. «Государство со своим бюджетом не успевает за ростом числа сирот, — говорит Семёнова. — В этом году по программе помощи детям-сиротам областная администрация планировала выделить городу 2 млн рублей этого хватит на приобретение двух квартир. Между тем, только в Иркутске около тысячи сирот нуждаются в жилье. А по области их гораздо больше. На 1 апреля 2006 года на регистрационном учёте в муниципальных образованиях области значится 7048 детей-сирот, не имеющих жилья. Чтобы обеспечить их, потребуется 217 миллиардов 470 миллионов 825 тысяч рублей. Ни один бюджет такой нагрузки не потянет. Так что вопрос остаётся открытым».