РепринтЪ: Если нельзя, но богатым хочется,то можно
20 лет назад, в ноябре 1992 года, иркутская газета "Советская молодежь" в рубрике "Пережитки социализма" писала:
"В своем непреодолимом желании отстоять во что бы то ни стало территориальный суверенитет мы, случается, заходим так далеко, что по пути порой теряем здравый смысл и чувство меры.
Сегодня Прибайкальский государственный природный национальный парк (ПГПНП) могучими усилиями антипарковского лобби в аппарате администрации Иркутской области и в депутатском корпусе превращен в красную тряпку, которой дразнят быка. Судя по всему, неблагодарная роль животного, остро реагирующего на постоянно действующий раздражитель, отводится общественности. Это она должна понять, наконец, кто ее настоящий враг на “нашей” стороне Байкала, и уничтожить врага. Можно просто покалечить, но — чтобы серьезно. Постепенно общественность созревала для активных действий и, кажется, созрела. Малый совет Иркутского областного Совета народных депутатов, стимулируемый антипарковским лобби, готов создать комиссию, которая проведет противозаконную акцию по фактическому разгрому национального парка.
Однако на этот “черный передел-92” полномочная комиссия собирается выступить не под разрушительными лозунгами, а под созидательными. Маскировочный лозунг “в интересах народа” прячет истинный смысл акции: “в интересах богатых и очень богатых”.
Смысл того, что задумывается, в том, чтобы оттяпать у ПГПНП те участки территории, которые не вошли в состав собственно земель парка, а как бы имеют двух хозяев: Прибайкальский национальный парк и колхоз или совхоз. Эти земли схемой генерального развития ПГПНП не изымаются из обращения, но на них ограничивается хозяйственная деятельность. Скажем, так: коров пасти — пожалуйста, а возводить особняк — ни-ни.
Когда на базе опытно-промыслового хозяйства создавался природный национальный парк, руководители областного масштаба, которые не помешали парку родиться и, возможно, даже способствовали этому, вероятно, не подозревали вот о чем. Браконьерничать на этой территории нельзя будет. А ведь охота для многих крупных чиновников — занятие, хобби, такое же престижное, как, скажем, большой теннис. У читателя встали бы волосы дыбом, если бы я привел сейчас в газете перечень фамилий именитых чиновников, которым под совершенно неубедительные предлоги выдано нарезное оружие: простые кавалерийские карабины, охотничьи карабины с оптическим прицелом, автоматические и полуавтоматические карабины. И это оружие стреляет, в том числе и на территории национального парка!..
Кому-то нельзя, но богатым, власть имущим хочется— и им все можно.
Любили они, любят и будут любить эту кровавую жатву. Залепить зверю тупоносую девятимиллиметровую пулю под лопатку, и обмыть охотничий фарт “Посольской” водкой, да под бутербродик с карбонадом или икоркой, да на костерке печеночку — свежачок-с! — поджарить...
А “добыть” шмат землицы на байкальском берегу, да поставить там “охотничий домик” — сейчас это называется “база отдыха для трудящихся” — это худо?.. Хочешь — сеточку на омуля посыпь, хочешь — добудь зверя, спустившегося к водопою. Вот это — жизнь!
Так было, так некоторое время продолжалось по инерции, когда создали Прибайкальский национальный парк. Но так не должно быть, если мы хотим хоть что-то, хоть ошметки былой природы, оставить детям своим и внукам. Но чтобы мыслить перспективно, надо хотеть видеть перспективы. Надо перспективами жить, а не стараться усидеть в кресле сегодня, сейчас, а завтра — хоть трава не расти на байкальских берегах.
Председатель Иркутского районного Совета депутат облсовета Мишуков торопится жить сегодня. В паре с главой администрации района Зубаревым они легко распоряжаются землей, которая вошла в границы национального парка. Дважды арбитражный суд признавал незаконными такие распоряжения. Но опять самовольно захватываются земли парка в Роговиках, начинается там строительство баз отдыха, которые будут по карману лишь богатым людям. По этому факту возбуждено уголовное дело, но едва ли стоит обольщаться насчет закона, перед которым “все равны”. Все, да не все!..
Кстати: из достоверных источников известно, что в комиссию, которую создаст малый совет для “передела” территории национального парка, войдет и Мишуков. Войдут и другие должностные лица, которым Прибайкальский национальный парк — как кость в горле. Ну, а дальше, как говорится, дело техники...
Границы территории, деятельность национального парка регламентируются рядом документов — указов, постановлений правительства, статьями законов. Не буду перечислять эти нормативные акты, отмечу только: Прибайкальский государственный природный национальный парк отнесен к исключительно федеральной собственности. При всем моем уважении к тем, кто отстаивает интересы региона, отмечу, что в Москве тоже есть умные головы, которые предвосхитили ситуацию, складывающуюся нынче на Байкале. Умные головы в центре (может быть, им просто подсказал опыт “советской действительности”) предусмотрели возможность того, что местные власти не устоят перед искушением распорядиться байкальскими берегами, которые по большому счету принадлежат Отечеству. Так оно и оказалось. Вот-вот комиссия, созданная малым советом, всерьез возьмется за “исключительно федеральную собственность”, тучи над которой особенно сгустились год назад. Тогда “богатый дядя” — объединение “Иркутскэнерго” — положило глаз на падь Семениху. Здесь, здесь и только здесь энергетики хотели бы воздвигнуть пансионат на 90 человек — четырехэтажный корпус, подсобные постройки и так далее. К этому пансионату объединение намерено протянуть линию электропередачи, попутно электрифицировав и поселок Большое Голоустное.
И руководство Прибайкальского парка, и областной комитет по экологии и природопользованию убеждали энергетиков: в Семенихе пансионат строить никак нельзя — тамошняя земля является “исключительно федеральной собственностью”. Но еще тогда же, год назад, директор Ново-Иркутской ТЭЦ О.И. Будилов сказал на сходе жителей поселка Большое Голоустное: “Все равно победа будет за нами”. Он как будто знал, что сложится пикантная ситуация с энергетическим комплексом Приангарья, который центр захочет приватизировать. И власти Иркутской области начнут заигрывать с “Иркутскэнерго”, вынуждены будут ублажать его по самому большому счету. И в этой большой игре легко и просто будет разыграна карта под названием “падь Семениха”.
Тот же О.И. Будилов направляет на имя первого заместителя главы администрации Иркутской области В.К. Яковенко письмо, в котором есть такие примечательные строки:
“При согласовании площадки выявилось упорное сопротивление руководства областным комитетом по экологии и природопользованию, направленное на запрещение данного строительства под любыми надуманными предлогами, искажениями фактов и другими мотивами, не имеющими логического обоснования и природоохранной целесообразности”.
Словно и не существуют правительственные постановления, указы и законы: суверенитет — так до беспредела! И В.К. Яковенко на письме О.И. Будилова накладывает резолюцию: “Удодову Ю.Н. пр. решить положительно”. Кому непонятно, поясняю: “пр.” означает “прошу”. А может — “приказываю”? Кто как поймет...
Председатель областного комитета по экологии ю. н. удодов пока держится. Он один из тех немногих, кто не сломался под ураганным натиском “богатых”. Он, да еще академик Г.И. Галазий поддерживают Прибайкальский национальный парк. Среди прочих аргументов они приводят, как “последний довод короля”, уже и такой: плохи законы и указы, принятые по национальному парку,— добейтесь их отмены.
Между тем “дранг нах Байкал” продолжается. Вслед за энергетиками на байкальские берега запросились военные. Они жаждут возвести в Николе 14 коттеджей. Едва ли надо гадать, кто станет в этих коттеджах жить — не отставной прапорщик и не искалеченный воин-афганец.
Директор Прибайкальского национального парка Л.П. Абраменок, задерганный проверками и ревизиями, ошельмованный в некоторых областных газетах-содержанках, пока находит в себе силы не сдаться. Всем ходатаям он говорит одно и то же: “Как я могу дать землю? Она не моя, она российская собственность”. Его не понимают те, для кого законы не писаны. На директора оказывается сильнейший прессинг — ежедневный, ежечасный. Порой он удивляется тому, что и его добрые друзья-знакомые начинают сначала просить, потом требовать, а потом — угрожать.
Нынешней осенью подзапоздала традиционная проверка национального парка— их обычно организует не то, так это ведомство, имеющее те или иные полномочия. И нынче коллектив ПГПНП, поддерживаемый неравнодушными людьми из милиции, госбезопасности и прокуратуры, провел серию рейдов по собственной территории. Задерживались такие именитые, например, люди, как заместитель генерального директора по внешнеэкономическим связям завода им. Куйбышева, вооруженный карабином. Он уже заплатил штраф в 30 тысяч рублей. Но задерживались не только чужие, пришлые люди: в ходе рейда были выявлены настоящие предатели природы, поставленные природу охранять. Попался лесник ПГПНП Шабагоров, у которого за различные нарушения был изъят карабин. Попался помощник лесничего Копылов, замешанный в браконьерстве. У лесника Хижинкова изъяты рыболовные сети, оптический прицел, незаконно хранящееся оружие, а также шесть шкур изюбря, шкурки белок, натянутые на каркас камусы... Ведется расследование: ниточки с этого кордона обещают протянуться далеко...
— В нашем коллективе работают, в основном, порядочные люди, — говорит П.П. Абраменок. — Такие, как лесничие Веркашинский, Гажа, Иринчинов, Черников, Березовский, Усольцев. Подобных Копылову немного, и мы от них будем безжалостно избавляться. И никакие ходатайства в защиту не помогут.
А ходатайства были. Разве мог предположить П.П. Абраменок, что с неожиданной просьбой к нему обратится один оперработник Восточносибирского регионального управления по борьбе с организованной преступностью? А он, на правах старого знакомого, позвонил и попросил вернуть карабин Шабагорову. Он был настойчив, звонил раз за разом, а потом намекнул: мол, на тебя, Петр Петрович, тоже есть дело...
— Я ему сказал: есть дело — занимайся, а карабин Шабагорову не отдам, — рассказывал Абраменок. — Или еще: звонит старый знакомый, говорит, что сейчас ко мне приедет человек, так чтобы я ему посодействовал. Приходит бывший директор мебельной фирмы “Байкал”. Он в Листвянке собрался строить коттедж, вот и наворочал там леса, устроил порубку без разрешения. Ему предъявили иск на 37 тысяч рублей, а он платить не хочет. Пришел меня уговаривать, чтобы я штраф отменил. Говорю ему: как я могу отменить штраф, если вы нарушили законодательство? Я, говорю, не имею права это делать. Он тогда и заявляет: мол, у меня друг прокурор, называет фамилию. Вот с моим другом и будешь разговаривать. Ну что тут можно ответить? Ладно, говорю, буду разговаривать с твоим другом...
Совсем по Чуковскому: “И такая дребедень — целый день”. И — день за днем. Работников парка пытаются купить, уговаривают, “давят на психику”, угрожают. Цель одна: добиться персонального послабления, обойти закон. Не будет особым преувеличением сказать, что национальный парк находится в осаде. Его осаждают браконьеры, самовольные захватчики земли, подсылаются представители власти. Слабые редуты из федеральных законов, указов и постановлений еще держатся, но уже трещат. А ведь борьба за “самостийность” территории еще не закончена! Если бы знали звери об этих “перспективах” — у них бы мороз по шкуре!.. Но звери не могут знать, как их судьбой, их землей распорядятся народные депутаты.
Наверное, это и лучше — что звери ни о чем не подозревают. Это гуманнее.
