Памяти памятника

Возможность расшифровки августовский событий 1991 года (да и вообще всей нашей демократической революции, начавшейся во второй половине 1980-х и переживающей сейчас "наполеоновский этап", когда в сторону отброшены не только идейные радикалы и консерваторы, но и термидорианцы, а на коне - "прагматики, у которых постепенно сносит крышу") вовсе не в трясущихся руках Янаева, не в баррикадах возле Белого Дома, не в Ельцине и не в пуленепробиваемом напузнике, который держали нукеры Ельцина, когда он зачитывал на балконе какую-то бумажку.

Ключ к той истории в символической казни памятника Ф. Дзержинского. Ликующая толпа свергает памятник. Сей акт до сих пор считается "пиковым" в запутанной "демократической" истории нашего общества. Рядом с памятником - здание КГБ, знаменитая Лубянка, серокаменное сердце советской империи. Толпа не идет громить это здание, не рвется обнародывать или сжигать списки "осведомителей" и вешать на фонарях гонителей Сахарова и Новодворской. Она ограничивается памятником основателю советской спецслужбы.

Даже в великих революциях символические штурмы старого порядка комичны. Штурм Бастилии, штурм Зимнего Дворца, разборка Берлинской стены - минимум жертв, абсолютная комичность защитников, помпезный угар нападающих, последующие "мыльные пузыри". Впрочем, там иногда бывала хоть какая-то пальба. Нашей "Бастилией" стал памятник.

Штурмы памятников это уже не комедия, а настоящий комикс. Действительно - лучший символ истории последнего двадцатилетия, подсказанный самой историей, а не фантазией какого-нибудь метафорического драматурга вроде Ионеску или Камю.

Интересно, те, кто смотрел в окна Лубянки на ликующую вокруг сорванного памятника толпу, корчились от страха или от смеха?